При этом старался поцеловать ее, уверяя, что она будит в нем затаенную страсть. Лариса смеялась и пеняла поэту за его нагловатую смелость, изволила дать для поцелуя руку, и уже направилась по дорожке навстречу Варсофонию Кондратьеву, пришедшему с небольшим подарком в изящном пакетике.
- Я давно тебя ждала, но ты все не идешь, – жеманно сказала она Варсофонию, подставляя ему напудренную щечку для поцелуя.
Из окна уже слышались нежные переливчатые звуки фортепиано. Это местный учитель музыки Курский услаждал слух собравшихся дам сонатой Бетховена.
Карл пришел одним из последних.
- Ой, птенчик мой прилетел! – воскликнула Лариса и пошла навстречу. Карл подарил ей чеканку в виде птицы, сделанную им собственноручно.
- Какая прелесть, птенчик, спасибо! – поблагодарила Лариса, любуясь искусной работой, подставляя для поцелуя щечку.
Карл робко присоединился к гостям. Ему кивали, но старались тут же отойти, и поэтому рядом с ним всегда образовывалась пустота.
В доме у Ларисы собрался бомонд города. Напыщенный надменный адвокат, велеречивый театральный критик, застегнутый по всем пуговицам полицейский, а, также, активно жестикулирующий актер, томный поэт, молчаливый врач со сдвинутыми бровями, гимназический учитель, спокойно смотрящий сквозь стекла очков, и прочие именитые граждане. Мужчины были строги и торжественны, дамы – нарядны и красивы.
Все они пришли поздравить очаровательную Ларису Свирипу с новосельем. Покупка нового дома с роскошным садом, наем служанки, вызвали к Ларисе небывалый интерес. И сама она радовалась вниманию общества – в новом, достаточно смелом и открытом платье, из которого виднелось спелое, как персик тело, с мерно дышащей и пахнущей духами грудью, веселая, ироничная…
- Все, фортепиано прочь! Закрывается! – скомандовала Лариса, вошедшая в сияющую розовым цветом комнату и закрывая черную крышку. - А теперь новинка!
- Ну - ка, ну - ка, чем нас удивит новая хозяйка дома? – восклицал актер Кавелин, самый старший из присутствующих, блестя сединой висков и подкручивая усы.
- Варсофоний – неси! – скомандовала Лариса.
Под общие аплодисменты Кондратьев явил гостям черный чемодан, из которого на белый свет выглянуло необычайное устройство.
- Патефон, - гордо заявила Лариса, и тут же, к общему восторгу, заведя пружину, поставила черную пластинку.
Зазвучал романс.
