Плевать, что замерзну, потому что до момента, когда начну к нему привыкать, оставалось всего ничего, самая малость. А после того, как я привыкну, вдруг еще возьму и привяжусь! Или же влюблюсь – что может быть хуже?!
Глупая, глупая ведьма, которая постоянно натыкается на одни и те же грабли!
Эти грабли я успела изучить вдоль и поперек. Знала отлично, что такое разбитое сердце, помнила рыдания по ночам и одинокую бутылку бренди на одинокой лавочке возле кустов сирени. Мне хватило с лихвой, не хочу я больше!
– Ликусь, не дури! Поздно уже… – заявил мне оборотень. – Иди ко мне, под одеялко!
Везти домой меня он не собирался, ясное дело! Да и мне, несмотря на врожденное упрямство, мысль о возвращении в собственную квартиру неожиданно показалась так себе хорошей. Стоило представить темную, одинокую спальню, как усталое воображение тут же разродилось ощетинившимися пастями Белых, выглядывающих из всех углов, с капающей на мой теплый восточный ковер слюной.
– Под одеялко, говоришь?.. – переспросила у Степана неуверенно. – А ты… Ты случайно не забываешься, Коршунов?! Ты ведь помнишь, что я, вообще-то, Седьмая Эн..ска?
Потому глупая ведьма, кажется, сама начинала забывать, что люди с Даром и оборотни несовместимы, как бы ей сильно ни хотелось их совместить!
– Какая же ты Седьмая? – с легким смешком отозвался Степан. – Ты давно уже Первая, Ликусь! Ну же, иди ко мне!
Первая?! Нет же, никакая я не Первая, но… приятно!
Постояла немного, чувствуя, как мерзнут усталые ноги. Подумала, подумала и… пошла под его чертово одеялко! Завернулась, позволив себя укутать, подвинула его руку – тяжелая, зараза! Фыркнула, когда он снова попытался меня обнять. Наконец, устроились. Он все же уложил рядом свою руку, а потом еще пристроил и ногу так, чтобы меня касаться, а я свернулась калачиком под горячим мужским боком.
И сразу же уснула, уверенная, что рядом со Степаном меня не тронет ни одна бешеная Белая собака! Они капали слюной где-то на задворках сознания, но мир сновидений поглотил, похитил меня у всех до самого утра.
***
Кухня в доме оборотня оказалась вполне добротной – из натурального дерева, с широкой каменной столешницей, темном стеклом настенных шкафчиков и блестящим металлом раковин, напичканная всевозможной бытовой техникой. Все было таким новеньким и блестящим, что мне даже показалось – она только что сошла со страниц рекламного проспекта. Единственное, женщины – ну, той, что носит передник на вечернее платье и лучезарно улыбается в камеру на том самом проспекте! – на этой кухне отродясь не водилось.
Здесь не было ни одной женщины, которая бы долго и много готовила для своего мужчины. Ведь я – ведьма, чувствую подобные вещи! К тому же, в подтверждение моим мыслям, Степан сообщил, что у него есть приходящая уборщица, которая пару раз в неделю до блеска надраивает столешницу и бытовую технику, протирает сверкающие стекла шкафчиков и заполняет здоровенный, похожий на космический корабль холодильник продуктами на случай, если хозяину захочется подкрепиться дома.
Только вот готовить Коршунов не любил и не умел. Признался мне в этом утром, когда мы только поднимались из постели, после чего добавил, что ему уж очень хочется есть. Затем поступил как настоящий мужчина – привел меня на кухню, а сам сбежал в душ.
Я немного помедитировала перед распахнутой дверцей холодильника, размышляя, из чего соорудить оборотню калорийный завтрак. Знала, что их племя надо много и хорошо кормить, особенно после вчерашних трансформаций и длительных упражнений в постели. И первое, и второе должны были отнять у него много сил, поэтому я вбухала в миску шесть яиц из непочатой упаковки. Затем, окинув вернувшегося из душа хозяина оценивающим взглядом, добавила еще два. На небольшой сковородке уже обжаривались овощи, а на прозрачной, тонкой дощечке я натерла твердый сыр, кусочек которого выловила в недрах двухдверного холодильника. Рядом с соковыжималкой, на металлическую поверхность которой бросало лучи утреннее солнце из распахнутых окон, стояли два стакана с апельсиновым соком.
– Продуктов на вас, оборотней, не напасешься! – заявила я Степану, когда он, в чистой майке и светлых джинсах, обнял меня и поцеловал куда-то в район уха.
Улыбнулась – щекотно же! – затем подумала… Как же странно, что я совсем не замечаю запах, который до этого так сильно меня раздражал! От оборотня пахло влажной, чистой мужской кожей и парфюмом, совершенно не похожим на те, чем пользовались Артем или Димочка.
Степан тем временем оценил мои приготовления, кивнул одобрительно.
– Так и есть, не напасешься! – согласился со мной. – Нас надо хорошенько кормить, потому что мы постоянно… голодные!
И тут же полез под мою футболку, которую я одолжила из хозяйского шкафа. Ну, «голодным» он явно не был, так как утро прошло очень бурно… Но я все же отогнала приставучего оборотня, заявив, чтобы он выбирал: либо секс, либо… Ведь все остынет! Немного подумав, он покорно уселся за большой стол в светлой гостиной, поглядывая на меня в собственной майке, спадающей до стесанных колен, с явным удовольствием. Справедливо рассудил, что от еды отказываются только дураки, а ведьма от него и после завтрака никуда не денется.
Потому что глупая ведьма и не думала никуда деваться… Не собиралась противиться ни его поцелуям, ни жарким ласкам!
Затем, дожидаясь завтрака, принялся рассказывать мне о новостях. Ему как раз звонили, пока я принимала душ.
