— Это мы живо разведаем, — солидно кивнул Фил. — А еще что?
— Посмотрите, поспрашивайте, нет ли у кого похожего растения? — попросил я. — Не возьму в толк, зачем его взяли, но мне очень хотелось бы его вернуть! Возможно, даже за вознаграждение…
— Ясно, — сказала Ханна и посмотрела на прочую босоногую гвардию. — А нам вознаграждение?
— Это само собой, — усмехнулся я, вынул из кармана два соверена и отдал Сэму. — Будьте любезны, разменяйте и отдайте им.
— Будет сделано, сэр! — ответил он, принимая деньги. — Ну, пошли! Да не вопите на всю улицу, не у себя дома… Всего доброго, сэр!
Я махнул рукой, запер дверь и выдохнул с облегчением. Казалось бы, с делами на сегодня покончено, но… Оставалось еще одно важное дело, а именно Сирил.
Сказать, что разбудить кузена было сложно, значит, ничего не сказать. Выглядел он омерзительно, и я принялся приводить его в нормальное состояние. От одного лишь вида горячего чая его едва не стошнило, воды в него удалось влить всего стакан, да и тот немедленно попросился наружу, а чего-нибудь вроде квашеной капусты в доме не было. Тогда я проинспектировал кладовую, свои чемоданы и решил воспользоваться народным мексиканским рецептом.
В стакан (рюмки явно было маловато), смазанный оливковым маслом, я вылил пару желтков, залил текилой (вот запас и пригодился!), от души добавил красного и черного перца, немного табаско и выжал лимон. Пить
Где-то с полчаса после насильственного лечения Сирил не мог разговаривать вообще и только судорожно пил воду, потом чай, потом говяжий бульон, кастрюлю с которым я нашел в кладовой и даже разогрел, снова воду… Краски быстро возвращались на его лицо, а вскоре он обрел и дар членораздельной речи.
— А теперь скажи мне, — произнес я, поняв, что Сирил уже вполне вменяем. — Зачем ты намеревался ограбить банк? Причем на моей машине!
— Ты сам ее мне отдал, — сипло запротестовал он.
— Ты о черном лимузине? Ага… То есть «лайтштерн» ты поцарапал в другой раз?
— Угу… — Сирил хлебнул еще воды. — Когда девушек в Лондоне катал… Но там же почти не видно…
— Да бог с этой царапиной! Зачем тебе понадобился банк?
— Поверишь ли, не помню, — удрученно сказал кузен. — Как ехал и собирался пробить стену машиной, а потом вынести деньги и убежать с добычей по крышам, помню, а дальше провал… И до того тоже провал. На спор, что ли?
— Ну, — мрачно сказал я, — путь к стене тебе преградил столб, а на лбу у тебя шишка. Немудрено, что ты все позабыл, если не врешь, конечно.
Кузен всем своим видом заверил, что не врет, и потянулся к текиле, но я отставил ее подальше.
— Хватит с тебя, — мрачно сказал я. — Ты скоро докатишься до абсолютно непотребного состояния. Провалы в памяти уже налицо, вдобавок тебя не раз арестовывали за езду в пьяном виде, ты неоднократно дебоширил, приставал к дамам, а теперь решил банк ограбить? Думаешь, наутро достаточно состроить умильную рожицу, посмотреть страдальческим взглядом, и тебе все простят? Скажи спасибо, что инспектор Пинкерсон не стал возбуждать дело против тебя, на него-то твои гримасы не действуют!
— Вик, потише… — простонал Сирил, держась за голову, и я сделал ему еще целительного коктейля, а он машинально выпил. — У-ух…
Прокашлявшись, он вдруг замер, потом потерянно сказал:
— Я вспомнил.
— Что?
— Зачем я собирался ограбить банк.
— И зачем же?
— Мирабелла накануне рассказывала, как на Диком Западе и по сию пору грабят дилижансы и даже поезда, — убитым голосом произнес кузен. — Про банки я уж вообще молчу! Ну я и решил…
— Что ты решил? — ужаснулся я. — Стать бандитом? Тебе слава Джесси Джеймса покоя не дает? И это мой кузен, господи…
— Легко тебе говорить! — вспылил Сирил. — Ты наследник! А у меня в кармане ни пенса, только то, что вы с мамой даете… А у Мирабеллы свое состояние!
— Хватит, — поморщился я, — я уже понял, куда завела тебя пьяная логика. Надеюсь, ты хотя бы раскаиваешься? Впрочем, о чем это я…
— Я больше так не буду, — мрачно пообещал кузен. — Дай еще этой гадости, вроде в голове просветлело.
Я соорудил еще коктейль, только текилы налил полглотка, чтобы не пришлось лечить Сирила от похмелья вторично.
Остаток дня я провел вполне плодотворно: съездил на почту, чтобы отправить письмо Фрэнку (на адрес Географического общества, поскольку я не знал, где сейчас носит моего зятя), дать телеграмму в само общество о том, что я жив-здоров и скоро пришлю обработанные записки о путешествии, а заодно сообщить в «Вестник садоводства» о том, что я все-таки раздобыл якобы мифический кактус!
