Не сознавая, что делает, он наклонился к ней и поцеловал в мягкие губы, прикоснувшись к ее устам всего лишь на мгновение. Поцелуй получился нежным и бережным, словно капли дождя упали на лепестки цветка.
Кеннингтон воспарил на седьмое небо от счастья, когда на миг Луэлла ответила на его поцелуй, но потом испуганно отпрянула.
–
– Ох, простите меня! Я был настолько очарован, что забыл обо всем. Луэлла, вы очень красивы и должны знать, как я…
– Ш-ш, тише, – сказала она ему, прижимая пальчики к его четко очерченным губам. – Не то чтобы вы были мне неприятны, просто я должна принимать в расчет не только себя и свои чувства. Есть ведь еще и тетя Эдит.
– Да, конечно. Я прошу извинить меня.
– Дело не в том, что вы мне не нравитесь, Дэвид, но я не так быстра в своих привязанностях, как вы. Мы должны двигаться вперед очень осторожно.
– Естественно. Как вам будет угодно, – сказал он, отстраняясь от нее.
– Надеюсь, вы понимаете. Мне следует позаботиться о тете Эдит, поскольку, кроме меня, у нее больше никого нет.
– Да-да, вы правы, разумеется.
Виконт подошел к граммофону и снял с него пластинку.
– Я вдруг понял, что сильно устал, – сказал он. – Надеюсь, вы извините меня? Полагаю, мне лучше уйти.
Вот теперь пришла очередь Луэллы испытать замешательство, но ее обуревали настолько разноречивые чувства, что она лишь просто кивнула в ответ.
– Спокойной ночи, Луэлла, и примите мою благодарность за незабываемый вечер.
Поклонившись, он вышел из комнаты, оставив девушку одну и в растерянности.
«Черт бы побрал мою поспешность, – прошипел он про себя, прыгая через две ступеньки вверх по лестнице. – Вот теперь я наверняка отпугнул ее – учитывая, что это было последним, чего я хотел достичь».
Не успел виконт оглянуться, как наступило утро пятницы, и он сообразил, что совсем уже скоро Луэлла покинет Торр- Хаус.
Он с удивлением увидел целую очередь людей, выстроившихся у дома к десяти часам утра – все они хотели пройти собеседование и получить место садовника.
«Она просто чудо», – подумал он, когда Корк повел процессию кандидатов на кухню, где их уже ждала Луэлла.
Двумя часами позже она, довольная и сияющая, вышла из-под лестницы.
– Два опытных садовника приступят к работе немедленно, – провозгласила она, войдя в библиотеку и устало опускаясь в кресло в стиле «Чиппэндейл». – Сейчас Корк показывает им территорию, а после уже отведет меня к ним, чтобы я дала им точные указания, с чего начать.
– Превосходно, – заметил виконт, поднимая голову от чертежной доски.
После завтрака он едва начертил пару линий, вместо этого вновь и вновь перебирая в памяти события минувшего вечера.
– Они будут жить за территорией поместья до тех пор, пока особняк не отреставрируют, – продолжала Луэлла. – Как продвигаются ваши планы переделки дома?
Виконт со вздохом отложил карандаш в сторону.
– Медленно. Это нелегкая задача, и я столкнулся с тем, что не знаю, где разместить померанцевую оранжерею, которую запланировал.
– Она должна соединяться с домом?
– Ну, в общем, необязательно…
– В таком случае, что вы скажете насчет стены на боковой части нижней террасы? Той, что ближе всего к кухне? Разве нельзя возвести ее там?
– Разумеется, можно. Это великолепно, право, великолепно!
– Просто вы за деревьями не видите леса, – лукаво заметила Луэлла.
Встав из кресла, девушка подошла к чертежной доске и начала рассматривать его набросок.
Она стояла так близко от него, что виконт едва не задохнулся от любви к ней.
– Дом получается очень красивым, – отметила она с одобрением. – Мне кажется, я бы и сама хотела жить в таком месте.
Очарованный ее близостью, виконт не в состоянии был сдержать себя:
– Вы могли бы, Луэлла –
Не успели эти слова сорваться с его губ, как он понял, что совершил непростительный промах, сказав о своих чувствах вслух.
Выражение заинтересованности на лице Луэллы моментально сменилось холодной отчужденностью, и она отошла от чертежной доски, направляясь к дверям.
– Я только что вспомнила о том, что должна написать письмо слугам в доме тети Эдит, чтобы они подготовили его к нашему возвращению. Сколь бы
