все само образуется. Малые группы могут попытаться создать свою неформальную организацию, что поставит их вне закона, как группу бутлегеров, а большая партия вполне способна полностью перевернуть устоявшийся порядок…
План готов, новая власть вполне способна взять управление в свои руки, южане согласны оказать военную помощь в обмен на подчинение. У нас отличные шансы…
Татьяна выключила компьютер, отчаянно мигавший лампой-индикатором зарядки, подошла к кровати, осмотрела раненого, сменила тряпку на горячем лбу на влажную. Константин не приходил в себя, но и не бредил. Организм боролся с потерей крови. Татьяна отошла к печке, где на сваленных на пол дровах лежал топор, взяла его. Вернулась к Константину…
На жесткой лавке заворочался Санька, пытаясь улечься поудобнее. Татьяна вздохнула, потерла уставшие глаза свободной рукой и, взяв со стола чемоданчик с компьютером, вышла во двор. Там она положила чемоданчик на колоду для рубки дров, взяла топор двумя руками, размахнулась… И начала ожесточенно долбить по корпусу, сквозь прорывающиеся рыдания, слезы и охватившее ее отчаяние от страха и неопределенной угрозы, нависшей над всеми ними. Во все стороны полетели куски пластика и кнопки клавиатуры. Из дома с диким криком ринулся к ней Санька:
– Тетя Таня!!! Что вы делаете!!!
Татьяна уронила топор, уселась прямо на снег и зарыдала в полный голос. Санька ползал по двору, собирая осколки. Наконец собрав все и завернув в какую-то торбу, он подошел к Татьяне, помог ей подняться и повел в дом.
– Вы что, теть Таня! Это же компьютер! Кто же его теперь починит? – все говорил и говорил Санька. – Там же карты наши, все, что мы в лесах нашли, все дороги… Мы же на нем не в игры играем…
Татьяна отмалчивалась, сидя у стола. Как она могла объяснить подростку, что этот компьютер сам по себе представлял угрозу для всех, и для Командора, и для Константина, в чьи бы руки он ни попал. А Санька все ворчал и ворчал, бубнил чего-то себе под нос. Наконец Татьяне это надоело, учительская жилка взяла свое.
– Все, хватит, замолчи и ложись спать! – объявила она.
– Да и ладно! Да и пожалуйста! – обиделся скаут, улегся на свое место и пригрозил напоследок: – Я потом все дяде Командору расскажу.
Утром пришел человек Константина, принес горшок с бульоном и найденную у кого-то из соседей чайную ложку.
– Как он?
– По-прежнему, – ответила Татьяна, – в себя не приходит, но и хуже ему не становится. Ему бы сейчас капельницу…
– Где ж взять-то, – посетовал мужик. – Попробуй поить с ложечки, может, проглотит хоть немного.
– Что собираетесь делать дальше?
– Уходить нам надо. У Константина был отличный план, только он не предусмотрел, что его могут убить… А теперь его или майор найдет, или зэки. Так что нам дорога одна – прочь из колонии. Сегодня еще здесь пересидим, народ вроде не любопытный, расспрашивать да разглядывать не будет, а если и будет, доносить не побегут. Я нарты смастрячу, завтра пойдем на запад.
– А туда зачем? – поинтересовалась Татьяна.
– Там финские хутора, на зиму примут, не откажут, наверное. А к лету решим, что дальше делать.
– А вы считаете, это нормально было – устраивать переворот, смещать власть?
– Это не я решаю, у меня один хозяин, я ему и служу. Для меня сейчас важнее безопасность Константина, а уж какие он планы строил, не мое дело.
– Как верный пес…
– Ты, красавица, словами-то не бросайся зазря, – повысил голос мужик, – подумай лучше, что здесь будет, когда урки нагрянут. Тебе бы стоило уходить дальше, на Заставу. Там, за рекой, может, и отсидитесь…
Поселковые мужики и немногочисленный гарнизон ставили баррикаду на дороге на юг, валили засечную полосу по обочине и вглубь леса. Хотя обойти по буреломам заслон все же можно было бы при желании. Скауты разделились на небольшие группы и ушли патрулировать леса, выглядывая, не появится ли где вражеский лазутчик или отряд противника. Расчет был на то, что наступление пойдет все же вдоль дороги и хотя бы первую волну можно будет проредить на баррикаде.
Прошел день, другой. Человек Константина проявлял все большее беспокойство. Константин все не приходил в себя, хотя жар спал и осложнений вроде не было. А потом пришел гонец с Заставы с известием о том, что на базе байкеров организуется узел обороны. Пришло время паковать раненого и уходить. Константина одели в теплую шубу и уложили на нарты, завернув в два ватных одеяла. В ноги сложили небольшой запас дров, под голову мешок с одеждой и продуктами. Впрягшийся в длинные сани мужик оглядел Татьяну и Саньку, собираясь прощаться.
– Я с вами пойду, – сказала вдруг Татьяна.
– Замерзнешь по дороге, нам придется ночь или две на снегу спать.
– Ничего, я выдержу. Срок пока небольшой, я дойду. У финнов, говорят, хорошие сауны, отогреют.
– Что ж, ты сама решила, – вздохнул мужик, – потом не жалуйся… Пошли, что ли…
