замерзнет, и организуем поход.
– Если замерзнет… – засомневался Андрей. – Я же еще не рассказал, как мы на юг ходили. У нас здесь, может, и встанет лед, а на юге идет вдоль берегов теплое течение, мы и по пути туда, и на обратном в полосу тумана попали. И сносило нас с курса изрядно. Если наши апельсины растут на том же острове, где и остатки Петербурга стоят, то льда там не будет. А места на юге удивительные. Там тоже похолодало, но ниже нуля не опускалась температура, дожди, правда, шли. Трава зеленая, деревья в листве. На деревьях чего только не растет… Звери людей совсем не боятся. Наши колонисты там не пропадут, до весны точно продержатся. А летом будем расширять поселение…
– Слушай, а это ведь не апельсины! – сказал вдруг Командор.
– Значит, мандарины… – ответил адмирал.
– Ты их сам ел?
– Нет, не люблю цитрусовые. А в чем дело-то?
– Да не знаю. Просто у этого «апельсина» всего три дольки и по центру общим стержнем идет большая длинная косточка. Я таких никогда не видел. Их есть-то можно?
– Ну едят же. Никто пока не отравился, галлюцинаций не было. Витамины, и все…
– Ты в следующий раз все же поосторожней будь с подбором «витаминов», – посоветовал Командор, – попадется глюкоген какой… Давай на завтра собирай военный совет и разведку. Будем думать, как дальше жить.
– А чего я на адвокатов нарвался, вроде от тебя шли, так один другого «аленем педальным» обозвал? – поинтересовался Андрей.
– А им как раз наша жизнь не нравится. Вот послушай, что они пишут: «Руководитель колонии выбирается прямым тайным голосованием всего населения колонии. Подсчет голосов производится специальным контролирующим органом…» То есть, как я понимаю, они сами и будут считать…
– То есть они хотят своего человека поставить?
– Скорее всего, – подтвердил Командор. – Константин-то не вернулся еще?
– Нет, там из лесов еще почти сотня человек вышла, на пароходе совсем зашиваются, сразу столько ртов добавилось. Последний катамаран привез несколько больных и простуженных. Их сейчас наши медики выхаживают. И что самое обидное, мы им сейчас ничем помочь не можем.
– Надо по берегу дорогу бить. Завтра с дорожниками поговорим. Пока зима, хотя бы просеку расчистить… Что у нас еще нового?
– Про деревню печника слышал уже? Я пока распорядился в каждом доме ответственного назначить, чтобы следили за печками. И по поселениям чтобы ночью патрули с колотушками ходили, приглядывали. Стук-стук, стук-стук, «спите, жители Багдада, в Багдаде все спокойно…» – засмеялся Андрей.
– О, у вас тоже это кино было?..
На следующий день военный совет разрабатывал планы по дальней разведке. Командор убеждал всех в приоритетности восточного и южного направлений, но, поскольку морские пути были перекрыты, а земля засыпана снегом, решили подготовить и отправить одну группу в окрестности Петербурга, где по возможности связаться с лояльным населением северных пригородов, а остальные силы отправить на север и северо-восток, в край озер, хотя рассчитывать на то, что группы смогут пройти достаточно далеко, не приходилось. Северные группы должны были базироваться на Заставе, где был запас лыж. На востоке разведку окрестностей решили передать байкерам и отправить к ним несколько человек для связи. Все равно до весны, кроме лыжников, к ним пробиться никто не мог.
Военные коменданты отчитались о начале курсов боевой подготовки. Молодежь, маясь неожиданным зимним бездельем, после напряженных трудовых дней осени шла на подготовку охотно. Более зрелые мужчины ворчали, считая, что их понапрасну отрывают от работы, но вынуждены были подчиниться общим правилам, тем более что их учили не ходить строем, а стрелять и обороняться в рукопашной. Основная часть профессионалов ушла с Анной и должна была вернуться через несколько дней. Больших неприятностей не ожидалось, зима выдалась снежная. Поселения патрулировались отрядами самообороны, по дорогам и в окрестностях ходили группы скаутов, разведчиков и охотников-следопытов, которые должны были отследить вражеских лазутчиков, если бы их следы были замечены. Отсутствовала связь с пароходом, но это как раз было объяснимо непогодой. Вдоль берега отправили несколько лыжников, но известий от них пока не поступало. Запасы в замке позволяли продержаться еще достаточно долго, до появления необходимости новых поставок.
Зона изученных земель расширялась, но новых поселений больше не находили. Если и были где в лесах следы стоянок людей, то все занесло снегом. Да и оказавшись в лесу, любой разумный человек еще летом снялся бы и пошел на юг в зону предполагаемых крупных поселений или просто погиб бы от голода, не дотянув до первых морозов. Военный совет решил, что в ближайших окрестностях больше людей нет. Таким образом, разведка сводилась к изучению и подбору мест для будущих поселений. С этим был согласен и Командор. Искать людей следовало бы в местах, где раньше были крупные города. И одно из таких мест было, если верить карте, совсем рядом, меньше двухсот километров на юго-восток. Только вот враждебность населения тех мест стала неприятной проблемой.
Командор познакомил военный совет со своей картой и своим мнением по поводу похода на северо-восток. Скрывать эту информацию он не счел нужным, поскольку, по его мнению, от этого зависела судьба колонии. Отправить экспедицию можно было только совместными усилиями. Несколько человек «заразились» убежденностью Командора в своей правоте и стали даже всерьез рассматривать возможность дальнего похода. Но на «карте» место падения
