Жар предательства

забеременеть сводит к нулю. Но, может быть, она помогла мне – хоть чуть-чуть – выжить в пустыне и оказаться здесь.

Я надела цепочку на шею Наимы, объяснив, что это подарок моей лучшей подруги. И поскольку мы с ней теперь тоже лучшие подруги – я донесла эту мысль до нее, показав на нас обеих, а потом коснувшись своей головы, – я хочу, чтобы цепочка с подковкой была у нее. Взяв подвеску своими маленькими пальчиками, Наима с изумлением разглядывала ее. Несколькими мгновениями позже в палатку вошла Майка с моей одеждой в руках. Наима подбежала к бабушке, с гордостью демонстрируя ей подарок. Майка серьезно улыбнулась внучке, а потом вручила мне мои свежевыстиранные брюки и белье. Она также принесла чистую джеллабу и паранджу и жестами объяснила, что это я должна взять с собой, что это мне может понадобиться в дороге. Потом она сделала нечто совершенно ей не свойственное – неожиданно обняла меня. Взяв меня за плечи, она одним своим заскорузлым пальцем тронула мое лицо и сказала:

– Allah ybarek feek wal'ayyam al-kadima.

Фраза, которую я регулярно слышала в Марокко. Благословение, молитва матери: Да хранит тебя Аллах.

Раздалось тарахтенье въехавшей в оазис машины. Мы все замерли, слушая, как мотор заурчал, сбавляя обороты, и заглох. Это прибыл мой водитель.

Глава 23

Его звали Аатиф. На первый взгляд он не внушал доверия. Низенький, маленькое, но выпирающее брюшко, редеющие волосы, неполный рот коричневатых зубов, тусклые глаза. Примерно моего возраста, но жертва изматывающего существования. У него был внедорожник марки «ситроен», как минимум пятнадцатилетний, некогда белый, а теперь поцарапанный, помятый, с двумя передними сиденьями и вполне вместительным багажником. В общем, на вид не машина, а драндулет на последнем издыхании. В Аатифе меня сразу поразила его застенчивость. В отличие от Иммельдина, он не был скуп на слова, не держался отстраненно. Не производил он и впечатления властного, независимого человека, как Идир. Скорее он тушевался в присутствии окружающих. Безобидный. Неуверенный в себе, робкий простофиля.

Когда Идир подозвал меня, возникла некоторая неловкость. Я приподняла паранджу, и Аатиф вздрогнул. То ли не ожидал увидеть белую женщину (хотя Идир конечно же предупредил его, что я – американка), то ли его испугало мое все еще обезображенное лицо. Трудно сказать. Не раздумывая, я протянула ему руку в знак приветствия. Аатиф с ужасом посмотрел на меня, будто я обнажила перед ним грудь. Когда он пожимал мою руку, я отметила, что ладонь у него холодная и влажная.

Радовало то, что Аатиф говорил по-французски. Довольно просто, как и я, но увереннее, чем Идир. Едва мы с ним обменялись первыми фразами, мне стало ясно, что мы сумеем объясниться.

Идир доложил, что он уведомил Аатифа о том, в силу каких обстоятельств я оказалась в оазисе, и тот знает, что меня ограбили, что я осталась без денег и без документов и что я расплачусь с ним, когда мы доберемся до Марракеша.

– Вам известно, что меня разыскивает полиция? – уточнила я у Аатифа.

Он кивнул.

– Вас это тревожит?

Он пожал плечами.

– То есть вы готовы рискнуть? Мне бы не хотелось подвергать вас опасности.

Он снова пожал плечами и сказал:

– Две тысячи дирхамов за то, что я отвезу вас в Марракеш. D'accord?

На мой взгляд, это была вполне разумная цена, ведь, если меня поймают, ему тоже не поздоровится.

– Согласна. Только для начала мне нужно будет продать в Марракеше свои украшения. Я с вами обязательно расплачусь. Обещаю.

Он снова пожал плечами. Потом произнес:

– D'accord.

– Сколько, по-вашему, мы будем добираться до Марракеша?

Аатиф задумался на мгновение.

– Три дня.

– Три дня! Но ведь из Уарзазата на машине туда ехать всего несколько часов, а до Уарзазата отсюда, должно быть, часов семь.

– Я по пути забираю товар, который потом отвезу на сук в Марракеше и продам знакомому торговцу. Придется делать много остановок, много людей зависит от меня. Как и ваши друзья здесь.

– Но… если мы будем в дороге три дня, где мы будем ночевать? У меня нет денег на отели и еду.

– На отели у меня тоже денег нет. В багажнике лежат две постельные скатки. Ночевать будем в машине.

Мне это совсем не нравилось. Я многозначительно посмотрела на Идира, взглядом спрашивая, можно ли доверять этому человеку. Он быстро кивнул. Аатиф заметил наш немой диалог и, почти не глядя на меня, произнес:

– Вы будете в безопасности.