Хотя, конечно, я знала, что пребывала в бешенстве, когда выскочила из отеля. Но то, что Карим видел меня…
– Это важно, что он счел меня рассерженной? – спросила я. – Ведь сам факт, что он видел, как я ушла из гостиницы до возвращения мужа…
– Он не видел, чтобы ваш муж возвращался, – парировал Пикар. – И не видел, как он уходил. И Ахмед тоже. Это так, Ахмед?
Ахмед кивнул несколько раз. Кто станет кусать руку, которая тебе платит? Особенно руку такого хладнокровного, расчетливого работодателя, как Пикар, который стремится заручиться поддержкой полиции и с готовностью поспособствует тому, чтобы против меня сфабриковали дело, лишь бы завоевать доверие властей. Я не сомневалась, что в таком месте, как это, дружба с полицией – насущная необходимость.
– Повторяю еще раз. Мой муж ушел из отеля где-то в четверть первого. Я ушла в районе двух. Через полчаса вернулась и затем отправилась гулять на побережье. В мое отсутствие в нашем номере произошло нечто такое, отчего на стенах появилась кровь, а мой муж… – Я чувствовала, что меня начинают душить слезы, но сдержала всхлип и сумела произнести: – Он где-то в городе, раненный, отчаянно нуждается в помощи. Прошу вас, пойдемте поскорей к Фуаду?
Инспектор несколько секунд рассматривал свои ногти, потом сказал:
– Мы отправимся в кафе, когда сфотографируем номер, обыщем отель и убедимся, что тело вашего мужа здесь нигде не спрятано. А одна вы к Фуаду не пойдете. Пусть я пока не могу забрать у вас паспорт, но я вправе распорядиться, чтобы вы находились под постоянным наблюдением в Эс-Сувейре. Что я и намерен сделать.
Глава 11
Поиски в гостинице длились более двух часов. Полицейские во главе с инспектором Муфадом заходили в каждый номер, потревожив несколько постояльцев, заглядывали под каждую кровать, под каждую ванну, в каждый гардеробный шкаф. Во все подсобные помещения на всех четырех этажах. В морозильный ящик с мясом и в большой холодильник на кухне. В огромные мусорные контейнеры на задворках. В комнаты персонала в подвальном этаже.
Осмотр все продолжался и продолжался, несмотря на мои просьбы отпустить меня к Фуаду в сопровождении одного из полицейских. Инспектор давал мне понять, что отныне мы играем по его правилам. Он вызвал официального фотографа-полицейского, чтобы тот во всех деталях запечатлел обе предательские записки, оба дневника, клочки рисунков, сломанный комод и алые брызги на стене. В какой-то момент в номер вошла юная горничная Мира. Она принесла поднос с мятным чаем для полицейских, но Ахмед, сопровождавший ее, вызвался сам разлить напиток по пиалам. Я сразу заметила, что Мира немного напугана беспорядком в комнате. Она поглядывала на меня в молчаливом смятении, словно хотела что-то сказать, но в присутствии представителей власти не осмеливалась. Перехватив ее взгляд, я кивком предложила ей вместе со мной выйти в коридор, но она замотала головой и поспешила прочь. Когда инспектор вернулся в номер, я сказала:
– Все это время мы могли бы искать моего мужа. А мы…
– Вы учите меня, как вести расследование,
– Я просто хочу найти Пола. Я боюсь,
– В таком случае я вас обрадую: я распорядился, чтобы двое моих людей обследовали побережье. Им выделили наш внедорожник, и на нем они проехали десять километров по песку. Никаких следов вашего мужа… если, конечно, он не бросился в воду. Или его туда не толкнули.
Инспектор снова вперился в меня пытливым взглядом, наблюдая за моей реакцией на незавуалированное обвинение и предположение о том, что Пол, с кровоточащей раной на голове, бросился в океан. И опять все мое существо переполнила душевная мука. Но мне удалось заглушить боль. Я открыто встретила его осуждающий взгляд и сказала:
–
Я увидела, как Муфад поморщился, но к нему быстро вернулось самообладание.
–
Мгновением позже явился полицейский в форме, который прибыл вместе с инспектором. Он сообщил, что осмотр отеля окончен и поиски ничего не дали.
– Теперь мы можем пойти к Фуаду? – требовательно спросила я.
– Сначала нужно составить опись всех вещей, что вы берете с собой.
Это заняло еще полчаса. Каждую вещь, что я собиралась взять с собой в другой номер, который Пикар нашел для меня на этом же этаже, полиция зарегистрировала в своем протоколе. После того как была составлена опись всех наших вещей – дневников, документов, записок, компьютеров, одежды и туалетных принадлежностей, – самые из них важные для меня мне разрешили уложить в рюкзак. Пикар вызвал Миру и велел упаковать всю нашу одежду в чемоданы и перенести в номер 212, а также навести порядок в ванной и вообще всюду. И снова мне показалось, что она хочет переговорить со мной. И снова ей помешало присутствие полиции и всех прочих.
– Итак, теперь идем в кафе «У Фуада», – наконец провозгласил Муфад.
Я водрузила рюкзак на спину.
– Это вы могли бы оставить в своем новом номере, – предложил Пикар.
