формате и лифтовые секции использовал самые неуютные.
А сейчас… Капитан второго ранга Граув обхватил всей пятерней теплые на ощупь деревянные перила ближайшей к нему лифтовой секции, шагнул внутрь и не разжал пальцы, даже когда устройство стало легко и плавно подниматься вверх – туда, где его ждал Ирт.
В мыслях царил хаос, стучало в висках. Опять возвращалась паника, от которой его избавляли сначала психологи, а потом бесконечно пустые пространства космоса. Пальцы не хотели отпускать поручень, словно у него был шанс вцепиться намертво и не позволять событиям столкнуть его в бездну.
Верхний пирс сплошь затянула обезумевшая от солнца и влаги растительность. Кустарники, причудливой формы лопухи, буйно зеленые ветви деревьев, цветы, – все одуряюще пахло и торчало во все стороны.
Похоже, Планетарная прокуратура работала над имиджем самого сибаритского и купающегося в роскоши чиновничьего ведомства. И, возможно, все здесь были такие – с голыми бабами на стенах и небрежно накинутыми на плечи кителями. С мутно-серыми глазами и коньяком.
Гравийная дорожка под ногами двигалась, ускоряя и так необратимые шаги. Шарообразный робот-поводырь, отправленный от кабинета следователя, летел справа и чуть впереди, но по нему невозможно было понять, как скоро Тим окажется в нужном месте и каким оно будет.
Почему эта штука не долетела прямо до камеры задержания, а нырнула в этот сад, заставляя Граува отдать мыслеприказ о парковке лифта и отправиться дальше пешком?
Уловив движение сбоку от себя, Тим схватил летящую под ветвями знакомую синюю картонку с золотым оттиском прокуратуры. Кто-то из сотрудников отправил ее по назначению, возможно, тот же Ларский. Но теперь у Граува не было доступа, и что бы он ни делал, синяя картонка останется для него просто картонкой. Пришлось ее выпустить, чтобы файлоноситель добрался до адресата.
Интерком на руке внезапно пискнул, и Тим понял, что, шагнув за шаром в сторону от дорожки, миновал впустившее его силовое поле. Робот-поводырь замер между выпирающими из земли древесными корнями.
Влажная волна паники прошлась по вмиг переставшему подчиняться телу.
Сердце гулко било в натянутый барабан груди. Три прошедших года сжались в памяти в почти незаметное, едва пульсирующее пятно.
Шорох, быстрое движение на краю бокового зрения, и ОН вырос у плеча, еще не касаясь Тима. Захотелось опустить глаза и не дышать, хотя так не успокоить бьющую тело дрожь.
– Так-то ты меня встречаешь? – лениво и насмешливо пропел знакомый низкий голос.
Колени сразу ослабли, и Тим едва держался, чтобы не опуститься на них. Не мог заставить себя поднять глаза. Крошечная панель интеркома тревожно мигала красным, реагируя на зашкаливающий пульс капитана.
– Примитивное земное воспитание – сначала сбегать не прощаясь, потом не находить слов приветствия.
В одно короткое движение тень плантиморфа переместилась, и Тим увидел вытянутые туфли змеиной кожи, отливающие бордовым.
– Я… – протянул он, но слова не находились, а может, и не продавливались сквозь стянутое спазмом горло. В ушах стоял шум.
– Посмотри на меня, Чага.
Он нерешительно пополз вверх взглядом. Совершенно гладкие, шелковистой ткани брюки, падающие заломом на ботинки, сияющая золотом и причудливо изогнутая пряжка ремня. А выше – рубаха в тон ботинкам, со странными широкими манжетами и крошечными пуговицами, формой и цветом напоминающие почерневшие от крови ушные раковины.
От дикого вычурного наряда затошнило, словно он таил намек и угрозу.
Иногда Тим ненавидел царившие на Земле гуманизм, законность и защиту всяческих, в том числе инопланетных прав.
Последним мучительным рывком он посмотрел Ирту в глаза – единственное, что выдавало нечеловеческую суть изоморфа. Без цвета. Белесая бездна с красной каемкой вокруг круга радужки. В странной белизне отражалось совсем немногое: голод, ярость, сытость и любопытство.
– Сообрази хоть «здравствуй», наконец, – нетерпеливо протянул план-тиморф и повел широкими плечами. В его движениях была плавность и сила хищника.
– Здравствуй… те. Вы великолепно выглядите, Хо…
Тим из последних сил оборвал позорное слово. Ирт нахмурился и вцепился в него взглядом.
– Ты скучал? – проговорил Ирт с любопытством. – Мучился без меня?
Тим в одно движение обхватил себя руками. Его затрясло, как от враз накатившей ломки. Интерком окончательно взъярился, исходя на бешеное