всего, был воспитатель при балбесе-подростке. А мы были на равных, хотя его жизнь во многом зависела от меня.
Так вот, рохлинские заговорщики, учитывая мою недавнюю кремлевскую службу, решили поручить мне то, ради чего, собственно, они весь огород и городили. У меня удостоверение на руках оставалось, да меня и без него еще много лет после отставки повсюду пускали. У руля органов государственной охраны (ФСО) тогда стоял Ю. Крапивин, очень подверженный влиянию М. Барсукова — хоть пенсионера уже, но еще влиятельного. Несмотря на это, закрытых дверей ни в Кремле, ни в других органах власти для меня не было. Все обо мне помнили, и очень многие уважали — везде находились коллеги, бывшие сослуживцы, ученики. Куда-то зайти — не проблема.
У меня кобуры разные для пистолетов были, в том числе и ножные. Не раз и не два уже после отставки проходил рамку металлоискателя в том же Кремле, она реагировала на металл, я хлопал себя по лбу: забыл! Возвращался, клал на стол «ствол» из подмышечной кобуры, а на ноге пистолет оставался на всякий случай. Второй раз я шел, уже минуя рамку: оружие-то сдано. Не будет же лейтенант обыскивать генерала, который у истоков его службы стоял. А оружие лишним не было — на всякий случай.
И первый вариант, который для меня «подпольщики» разработали, был по этой схеме: иду в Кремль, захожу в кабинет Ельцина и решаю с ним вопрос при помощи пистолета из ножной кобуры. Но это была дорога в один конец, все это понимали — и я, и Рохлин. Он жертвовать мной не хотел и предложил второй вариант решения задачи.
Замечу, что Льва Яковлевича армия боготворила, без преувеличения. И было за что. Он к людям относился не только как к личному составу — это в армии очень ценят всегда. Разработают штабные ему в Чечне план детальный операции по взятию, например, населенного пункта, а он по-своему все переиначит. Самовольничал, но все задачи выполнял, сохраняя людей при этом. Потерь было — с гулькин нос. Это бесило военачальников, Генштаб. Но победителей не судят, и генерал-лейтенант Рохлин дослужился до звания Героя России. Однако Звезду отказался от Ельцина принимать: против своего народа не воюю, мол, какое тут геройство. Этого ему вообще Кремль никогда не простил.
И второй вариант заговорщика Рохлина предусматривал спасение от неминуемой гибели личного состава (то есть меня с пистолетом) и проведение настоящей войсковой операции с походом на Кремль. Лев Яковлевич знал, что у меня было немало депутатских и личных связей в Туле, где мужики из металла все могут сделать. И он упросил меня заказать на одном из тульских заводов по своим чертежам прицепные устройства на жесткой сцепке к боевой технике для размещения на них автоматчиков. На этих прицепах группа бойцов Волгоградского корпуса Рохлина должна была выдвинуться на Москву, неожиданно с ходу войти в город и штурмовать Кремль. Какие гаишники осмелятся полосатой палкой махать при виде такой картины — несущихся по шоссе Энтузиастов боевых машин с десятками автоматчиков на прицепах? Препятствий никаких при проведении операции Рохлину не виделось.
Обошелся мне тот заказ на одном из тульских заводов в 250 000 долларов. Благо в то время гонораров за книги хватало, дефолт был еще впереди. Конечно, в современных условиях выглядит эта затея наивно, а тогда, по моему мнению, у генерала Рохлина могло бы получиться. Засевшее в Кремле «чубайсово племя» не переваривало столько народа, что ворота открыть проблемы не составило бы, тем более если бы я участвовал. Принципиальных «коржаковцев», включая даже повара и фотографа, к тому времени обслуга «семьи» с работы выгнала. Но и без них в Службе безопасности президента еще оставалось тогда немало приличных людей, хоть и без больших звезд. А именно такие люди в таких историях ключевую роль обычно и играют — не всякий генерал знает, где, условно говоря, ключ от Боровицких ворот висит.
То есть Волгоградский корпус, которым Рохлин командовал со времен Чечни и до избрания депутатом Госдумы, готов был за ним и в огонь, и в воду. Офицеры и солдаты знали: Рохлин — не штабная крыса, а правильный боевой генерал, болеющий за своих солдат и за Отечество. За сутки корпус вполне мог преодолеть расстояние до Москвы. И они не остановились бы лагерем за МКАДом, как «лучший министр обороны» Павел Грачев со своим войском в Чечне в октябре 1993-го, а реально вошли бы в центр и в Кремль — я им это гарантировал. И никто не остановил бы. Армейцы не пошли бы против своих, тем более что был опыт 1991 и 1993 годов, когда себе дороже в итоге оказалось встревать в войну верхов. Те, кто в 91-м защищал, а в 93-м штурмовал «белый дом», нахлебались потом дерьма.
Но, увы, не получилось из Льва Яковлевича организатора переворота — судьба. Чечню прошел, а погиб от руки собственной жены. Никакой конспирологии тут придумывать не нужно: на самом деле именно она лишила его жизни. Поскольку я много раз у него в гостях бывал, то и с женой заочно знаком. По словам ее знакомых, она порой производит впечатление не совсем адекватного человека. Так и не смогла простить супругу рождения больного сына. Это ее нервное состояние усугублялось, когда она употребляла без меры алкоголь. Я как-то приехал на могилу к моему другу Льву Суханову (он рядом с Рохлиным покоится) и стал свидетелем того, как Тамара рыдала на надгробии мужа: «Лева, прости меня!» Трагедия, что тут добавить…
А с того тульского завода, где «прицепы Рохлина» для штурма Кремля уже изготовлены были, мне не раз потом звонили: когда заберете заказ, ваши железяки территорию загромождают.
Если бы тот мятеж удался, Рохлин неминуемо стал бы президентом, я уверен в этом. Ельцина к тому времени ненавидело уже три четверти населения, а Чубайса — все сто процентов (за исключением тех, кто от его махинаций что-то поимел). Любые заговорщики сталкиваются после успеха мятежа с проблемой передачи власти. Понятно, что делать этого не хочется, потому что возникает убеждение, что, дескать, мы сами с усами, лучше справимся с управлением государством. Но Рохлин был мудрый человек и, как пиночетова хунта в Чили, потом отдал бы власть гражданским, и Россия миновала бы то болото, в которое угодила. Так мне видится.
Как вариант, вместо ельцинского наследия в виде Путина мы могли бы получить Евгения Примакова во главе страны: тогда все к этому шло. Но
