он стал разглядывать ближайший обломок. Что-то в обломке не так, что-то резко контрастирует с блестящими брызгами космического конфетти. «Не блестит», — сообразил Максим. — «Он не блестит».
Сознание с опозданием обработало полученную от восприятия информацию: перед Максимом дрейфовало тело. Человеческое тело. Максим с ужасом взирал на раскинувший руки, застывший труп. Вспышка памяти раскалённым лучом впилась мозг. Исследовательский корабль, улыбающиеся родители, волшебный подарок мальчишке — его берут в космическую экспедицию, — атака… Родители!
Максим рванул вглубь облака. Тысячи обломков, десятки тел. С отчаянием Максим метался от тела к телу. Искать иголку в стоге сена и то проще… Невидимые нити снова запульсировали. Лёгкий толчок развернул вокруг оси.
Максим ждал горя, слёз, рвущих на части страданий. Но в который раз предательская пустота чёрным провалом зазияла на месте эмоций. Алексей и Маргарита Филатовы редко расставались. По горькому капризу судьбы даже смерть не разлучила их. Почти синхронно плыли в темноте тела супругов. Почти касаясь друг друга. Максим с оцепенением смотрел на застывшие лица. Стёртая временем память заиграла яркими красками. Пришло понимание реальности происходящего. Ясное, кристальное, холодное как тьма глубокого космоса. Дар инопланетян позволил разуму переместиться за десятки световых лет. На орбиту, что стала могилой.
Бестелесной ладонью Максим потянулся к окаменевшим телам. Импульс энергии крепко ухватил межъядерные поля. Осторожно, почти нежно Максим сблизил тела, даря любящим супругам вечное единение. Бестелесные пальцы скользнули по лицу матери, коснулись щеки отца.
— Прощайте, — прошептал Максим.
Тела уплыли в вечную тьму, следом за обломками. Максим молча следил за металлическим хороводом. Мысли унеслись ещё дальше, к планетам корпораций.
Интересно, его силе подвластна живая материя?
Башня мраморно-белым лезвием вонзилась в раскалённую синеву неба. Блестящий, рифлёный монолит бросал пучки отблесков на раскинувшийся внизу город. На самой вершине, на обзорной площадке Валентайн Реджинальд безмолвно взирал на столицу планеты Центр, и по совместительству столицу сотен миров. Валентайн почти физически ощущал биение пульса корпорации. Информационные и транспортные потоки, миллиарды людей, армии и флоты. Средоточие мощи растянутого на световые годы организма здесь, в одном здании.
Чьи-то руки незаметно обвили шею, прогнав приятное ощущение власти.
— Амалия, — раздражённо сказал Валентайн, — сколько раз я просил тебя так не делать.
— А сколько раз я просила тебя быть внимательнее? — невозмутимым голосом ответила Амалия. — В следующий раз вместо меня на этом месте может оказаться убийца, а вместо моих рук — проволочная удавка.
— Прекрати!
Валентайн резко развернулся и со злостью посмотрел на жену. Наряд из полупрозрачной, дымчатой ткани подчёркивал утончённую красоту. И жестокий блеск глаз…
— Нервничаешь? — слегка издевательским тоном спросила Амалия.
— Во дворце полно охраны, электронные системы безопасности, защитные поля и роботизированные турели. Ни один убийца, если он не сошёл с ума, не полезет в подобную ловушку.
— Как-то раз, исключительно ради развлечения, я деактивировала идентификационный чип и стёрла свои биометрические данные из компьютера дворца, — серьёзно сказала Амалия. — А потом прошла в нашу спальню, обойдя систему безопасности.
— Не следовало этого делать — тебя могло убить.
— Но не убило. А раз я смогла пройти — сможет и другой. При должной подготовке, разумеется.
— Сомневаюсь, что кто-то превзойдёт тебя в подобных талантах, — несколько смягчившись, сказал Валентайн.
Амалия кокетливо улыбнулась.
— Потому, дорогой, до тебя до сих пор никто не добрался. Хочешь взглянуть на кое-что интересное?
Валентайн замер с недоверчивым выражением.
— Смотря что ты подразумеваешь под интересным. Последний визит в твою лабораторию обошёлся мне нарушением пищеварения.
Амалия театрально всплеснула руками.
— С твоей должностью нельзя быть таким чувствительным. Ладно, приоткрою завесу: это труп.
Валентайн брезгливо поморщился.
— Откуда в нашем дворце труп? Кто-то посмотрел на тебя недостаточно почтительно?
— Отчасти ты прав — его убила я. В остальном ты ошибся — он убийца.
Несколько секунд Валентайн молчал.
— Убийца? — медленно, словно пробуя слово на вкус, произнёс он.
