– Я думаю, главное, паспорт, – веско добавила сообразительная Туся Думова.

И она конечно же была права…

Без паспорта в консульство еще никто не проходил. Ведь там не просто дом, а уже настоящая заграница…

На пороге консульства Варькина мама показала полицейскому свой паспорт. И он прочел вслух:

– «Брусникина Иустина Августовна»… Ну и имечко у вас, гражданка!

Алексей и Август, отец и сын, прадед и дед

Варька сразу полезла на рожон. Хотя она и сама забыла, что маму так зовут. Это прадедушка имя ей дал. И сгинул бесследно. Тогда такое время было: люди пропадали, как в страшном сне. Прадедушка был духовного звания, к тому же юрист. Варькина мама никогда его не знала. А услышала только в сознательном возрасте, когда сменились эпохи, – что вот, мол, отец твоего отца, Августа Алексеевича, теперь реабилитирован, ему возвращено честное имя, поскольку Алексей Августович, достойный человек, никогда не был «врагом народа», а был его славой. Что всё это трагическая ошибка, а ты, детка, на самом деле не Дина, а Иустина, что означает «высшая справедливость».

Справедливость-то справедливостью, только из-за этой трагической ошибки Варькина мама осталась сиротой в семнадцать лет: ее родители рано ушли из жизни, один за другим. Бабушка пережила дедушку всего на один месяц. Катаклизмы истории, как известно, дни не продлевают, а наоборот. Варька никогда не видела своих дедушку с бабушкой, точно так же, как ее мама – Варькиного прадедушку. Иустиной Дина стала в шестнадцать лет, когда, получая паспорт, попросила вписать туда свое настоящее имя. В память о прадедушке Алексее Августовиче. Хотя все вокруг продолжали называть ее Алевтиной, Диной, а иногда даже Тиной, потому что привыкли. Грустная история… Тем более Варька промолчать не могла.

– Имя как имя! – произнесла она с вызовом. – Европейское, между прочим. От него слово «правосудие» происходит. – И добавила язвительно, задрав кверху подбородок: – Латынь надо было учить, молодой человек!

Про «молодого человека» и манеру подбородок задирать она у Тусиной бабушки научилась. Агнесса Федоровна всегда умела пригвоздить словом, если ее обижали.

Полицейский, понятно, разозлился.

– Без сопливых разберемся! – огрызнулся он. – Но, вспомнив про свой международный пост, важно закончил: – Вы, гражданочка, проходите, а ребенок… мимо.

– Как это – мимо?! – возмутилась Варька. – Да если бы не я…

– Извините, – строго сказала Варькина мама, оборвав Варьку на полуслове и грозно сверкнув глазом, – но ребенок вписан в мой паспорт и пойдет со мной.

Глаза у Дины Августовны были цвета морской волны, сине-зеленые, но, когда она гневалась, становились просто зелеными, как крупный крыжовник, который умеет колоться. Она решительно взмахнула пепельными волосами – заколка-«краб» выскользнула и шлепнулась на мокрый от растаявшего снега асфальт. Варька хотела поднять «краб», но не успела.

Тяжелая консульская дверь распахнулась, оттуда стремительно вылетел какой-то высоченный человек, схватил заколку, галантно протянул ее маме и что-то такое сказал, парижское. «Силь ву пле», что ли. Варька не успела перевести: они в школе английский и немецкий изучают, по французскому только факультатив, первое полугодие. На лице у человека было написано ошеломление. А полицейский сразу взял под козырек.

«Консул, не иначе!» – мысленно возликовала Варька. И посмотрела на полицейского в упор: что, мол, съел?

– Ваш паспорт, мадам, – произнес «консул» по-русски, с красивым акцентом. Он вообще был очень красивый, несмотря на то что рыжий.

«Прямо как я», – подумала Варька. Не про красоту, конечно, – про рыжину. Только у нее никогда не было такой снежно-белой пряди на лбу. Галька Таратайкина, по прозвищу Мать невесты, однажды явилась в школу с подобной разноцветной прической после мелирования, но у той эффект вышел куда слабее.

Мама от французского пристального взгляда слегка растерялась и вместо правого кармана залезла в левый и вытащила Ангела, которого вылепил Илья Стулов, гений и хулиган.

Варька вдруг заметила, что Ангел похож на маму: у него были такие же серебристые волосы, а взгляд устремлен ввысь. «Консул», судя по всему, тоже это заметил, потому что натурально застыл. Окаменел. На секунду. В следующее мгновение он уже распахнул перед ними дверь, нетерпеливо отмахнувшись от полицейского, попытавшегося ухватить Варьку за локоть.

Варька гордо прошествовала мимо стража порядка, незаметно показав ему язык.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату