бы на диктофон записать пьяные речи Энтони, чтобы в суд подать и раскрутить их контору на несколько тысяч долларов. Ведь в Штатах есть статья — «сексуальное домогательство».
Но моей женушке проще найти мне новую работу, чем с кем-то судиться. Как говорится, умная мысля приходит опосля.
Жена-сутенер
Несмотря на то что я прожил в Штатах много лет, я так и не научился писать по-английски и ладить с компьютером. Чтобы помочь мне найти новую работу после стычки с Энтони, Оксана составила мое резюме, онлайн подала от моего имени запросы на вакантные места в сфере строительства и ремонтов.
Работодателю — жилищной конторе Мобила — нужны были профессионалы, которые имели бы свой транспорт, инструменты и владели бы несколькими профессиями.
На интервью мы явились вдвоем в офис в центре Мобила. Я нервничал, ведь годами привык работать «на себя» и к тому же никогда не проходил никаких интервью.
Когда нас вызвали в кабинет, там сидели три начальника, чьей задачей было рассмотреть все кандидатуры. Жена сразу представила и себя, и меня. Не дожидаясь вопросов, показала фотографии «до» и «после» из домов, где я укладывал кафель, менял дерево, красил. Ее спросили:
— Почему вы пришли с мужем, если на работу устраивается он?
Она не растерялась:
— Я — его сутенер.
Это разбило лед, и все трое проводивших интервью засмеялись. Оксану спросили:
— Как же он будет работать, если не говорит по-английски?
Она ответила:
— Словарный запас Сергея состоит в основном из терминов его специальности. Что касается работы, он все поймет и скажет. А вот обсуждать жен, секс и Библию, например, не сможет и тратить время на болтовню не будет. Он идеальный работник. Все умеет и почти не разговаривает. А еще он не курит. Клад!
И меня взяли. Лучше переоценить себя, чем недооценить.
Что колхоз «Победа» знает о работе
Никогда бы не подумал, что в пятьдесят лет начну менять свои взгляды на жизнь. Итак, я проработал полтора года в государственной организации — жилищной конторе Мобила. Дома ремонтировали для малоимущих семей. Трудились со мной маляры, кафельщики и плотники разного цвета и возраста. Все американцы. Процентов сорок моих так называемых коллег делали свою работу и медленно, и некачественно. В телефон то и дело ныряли, курили. Я не мог спокойно на этот балаган смотреть. Я критиковал их, демонстрировал, как можно завершить тот или иной проект быстрее и лучше! Подгонял даже, шутил, что они спят на ходу. В конце концов до меня дошло, что я просто зря трачу время и энергию на этих тупиц. Они не хотели знать, как быстрее и лучше что-то закончить, им платили по часам, а не за работу, вот и не торопились никуда, окунаясь с головой в Фейсбук и игры на своих смартфонах и выходя на перекуры. А я, как идиот, бесплатно распинался, когда меня никто и не спрашивал о совете или помощи.
Потом я молча стал делать свое дело, а когда видел чужие недоделки, молчал, прикусив язык. Всех не научишь, все не закрасишь.
Американская русофобия
Во многих фантастических триллерах американцы борются с русскими мафиозниками или шпионами. Верю искренне, что некоторые к нам после холодной войны питают неприязнь, страх... Непредсказуемые мы для них.
Как-то на государственной работе мы ремонтировали дом (социальное жилье), и я поставил ведро с краской за дверь ванной, а сам докрашивал стены валиком.
Выхожу — нет краски, зато стоит ведро с грязной водой. Дарелл, коллега, мать его за ногу, линолеум вымыл в комнате, рядом с которой я работал, спрятал мою краску, стоит и лыбится. Пошутил типа над русским. Я как пну его ведро! Вода разлилась по чистому полу, и он больше не смеялся. Я нашел спрятанную краску в гараже, а Дареллу пришлось перемывать полы.
Думаете, напарники меня называют по имени? Нет, большинство американцев «Сергей» выговорить не могут. Меня называют «КГБ». СССР и КГБ давно в прошлом, но я каждое утро слышал: «Привет, КГБ!»
