— Нет уж извольте, но почести, ведь для меня высокое почтенье здесь, беседовать, не прибегая к лести, со знатным домом, что в искусстве весь.
После этого случилась небольшая пауза. Однако, находчивый дворецкий, а, по-видимому, это был именно он, ничтоже сумняшеся, продолжил беседу.
— Почтенье всем, обеим нашим сторонам, но все же — что вдруг привело Вас к нам?
— Ну, раз Вы спрашиваете, — дело службы. Что я с почетом долго уж блюду, но о деталях не могу обмолвиться досуже, быть может, в гости к Вам сегодня я приду? Ведь дело тут не терпит отлагательств, затрагивая даже Ваш высокий ранг, и в силу этих самых обстоятельств, посмею уточнить — не дремлет враг. Так можно ли просить у вас аудиенций? Или прикажете мне ждать, как ждал, увы, Боэций?
— Секунду погодите, мы узнаем и тут же огласим решенье Вам.
Воцарилась небольшая пауза, и я выдохнул. Не люблю штампы, но вечер явно переставал быть томным.
— Поведать Мы Вам смеем, что готовы принять Вас в день погожий сей весьма. Вам сообщить про адрес наш?
— Ну что вы. Не знать, возможно ль это, к вам ведет от муз тесьма…
После этого я выдержал небольшую паузу и лаконично добавил.
— До скорой встречи, будут я в теченье часа.
— Покорно ждем отныне Ваш визит.
Помедлив некоторое время, в мучениях спешно вспоминая нормы этикета, я, наконец, решился и повесил трубку.
Знаете, может, голос и не является моей гордостью, ибо гордиться тут нечем, зато вот стихи получились весьма недурственные, а значит, есть шанс завтра все-таки не вылететь в первом туре и сочинить приличную оду. Ну, по крайне мере, есть основания на это надеяться. Однако, это все будет только завтра, а сейчас, вперед и с песней, выдвигаемся в усадьбу. И ведь реально с песней, подумалось мимолетом мне…
Настроение было отличное, и дорога к южным рубежам северной столицы давалась легко. В голове ютились подозрительные мысли о заговоре всех темных и пафосных сил города, которые, странным образом, концентрировались исключительно там. Хотя с другой стороны, так, наверное, и логично. На севере меньше места, да и общая застройка направилась в последние годы почему-то именно в южную сторону. Так сказать в сторону основного зла — града стольного — Москвы матушки. Хм, общение с прислугой Скавронского не проходит незаметно, надеюсь после сегодняшних песнопений, я быстро вернусь к привычному и адекватному мышлению, ибо мыслить настолько высокопарно непривычно, что ли, да и мешает местами, конечно.
Светофоры практически организовали для меня зеленую полосу, а мой верный железный конь не давал поводов усомниться в его прыткости и надежности. Поэтому, всего через полчаса, я уже подъезжал к красивым кованым воротам усадьбы высокоуважаемого графа. Немного пообщавшись по дороге с Августином, я получил от него дружественное «одобряю», чем был крайне доволен. Духу загадок явно нравилась моя инициатива с напевами и это несказанно радовало. Я остановил свой BMVв метре от ворот, перевел дух и, настроившись на продолжение замечательных песнопений, позвонил в видеофон. Через несколько секунд на другой стороне раздался столь знакомый голос дворецкого:
— Тревожить кто, изволит нас в вечерний час. Представьтесь же, сорвите ткань незнанья.
Улыбнувшись, я буквально на секунду над чем-то задумался, а затем приступил к уже полюбившимся мне песнопениям.
— Рад я услышать снова голос ваш. Ригира следователь, ждет у дивных врат.
— Как только орден вы покажете, так сразу, пропустят Вас, проводят даже прямо в дом.
— Так в чем вопрос? Смотрите, вот он, стражи. Все лепестки, и гравировка, все на нем. Приятно Вам представиться повторно, гастат и маг я, Ларин Алексей.
— Да видим, доказательства бесспорны. Вы можете проехать, рад хозяин всем.
Живописные кованые ворота, украшенные фигурами трубящих ангелов, неспешно открылись, и я въехал во внутренний двор. Без труда найдя место для парковки, я аккуратно поставил свой мотоцикл, и, даже не успев перевести дух после поездки, был приглашен приветливым слугой, пройти в особняк. По пути меня передали под руководство дворецкого, который выглядел, так как и должен был, правда, если бы сейчас на дворе стоял восемнадцатый век. Фрак, кипельно белые манжеты, парик, чрезмерно услужливые манеры. На мгновенье я даже почувствовал себя немного неловко в своей черной куртке, и такого же цвета джинсах, но поняв, что отношение ко мне у всей прислуги весьма дружественное и учтивое, осознал, что дом уважаемого вампира на самом деле не так зловещ, каким казался изначально.
Путь до кабинета Павла Мартыновича занял минут пять, и проходил через вычурно уставленный холл прихожей и красивые длинные коридоры. В итоге, дворецкий привел нас прямиком к массивной дубовой двери. Несмотря на все свою суровость, она не производила ощущение чего-то могучего или угнетающего, небольшой резной узор по контуру и изящная золоченая ручка, создавали атмосферу домашнего уюта и подчеркивали высокий статус жильца. Граф не экономил на мелочах.
Дворецкий попросил меня немного подождать и зашел в кабинет. Не прошло и полминуты, как вашего покорного слугу пригласили проследовать внутрь. Я глубоко вдохнул, мысленно улыбнулся и зашел. Пришло время для главной беседы.
Кабинет одного из учредителей компании «Алые Паруса», а по совместительству главы питерской ветви рода Вирэску, мало напоминал «кабинет», в
