В середине 1981 года душманское руководство в провинциях Кабул, Парван, Каписа, Лагман предприняло попытку собрать под единым командованием несколько отрядов с целью вооружённого захвата центральных провинций страны, включая столицу Афганистана. Отрядам оппозиции удалось овладеть рядом уездов, блокировать магистральную трассу Кабул — Баграм, подчинить себе дехкан обширной жилой территории. Это создало реальную угрозу новому режиму. Сложная обстановка на подступах к Кабулу разлагающе действовала на правительственную армию, дискредитировала органы государственной власти.
В сложившейся ситуации по просьбе руководства Афганистана, согласованной с Генеральным штабом Вооружённых сил СССР, была создана рейдовая группировка 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Основу её составил 350-й гвардейский парашютно-десантный полк, возглавляемый гвардии полковником Георгием Ивановичем Шпаком. Рейдовой группировке, усиленной армейской авиацией и танковыми подразделениями, была поставлена задача — нанести поражение объединённому душманскому формированию, взявшему под контроль кабульскую долину от столицы Афганистана до Чарикарской «зелёнки», и в том числе деблокировать дорогу Кабул — Баграм, которая использовалась 40-й армией для поставок военных грузов, перемещаемых воздушным транспортом из Советского Союза на авиационную базу Баграм.
Оплотом вооружённой оппозиции выступила кишлачная зона Исталиф, расположенная у подошвы горного хребта Пагман. Она вбирала в себя людской ресурс, составлявший основу душманских отрядов. Она же пополняла ряды выбывших из строя в боях с советскими войсками врагов Саурской революции.
На этой территории сосредоточились главные силы душманского сопротивления, и оттуда по советским войскам наносились удары в полосе от Кабула до Джабаль-Уссараджа, перевала Саланг. Для отражения ответных атак ограниченного контингента на мятежный район душманы превратили кишлачный массив в опорный пункт обороны, способный противостоять мощи советских войск.
В окаменевших стенах глиняных мазанок, в лабиринтах дувалов душманы устроили огневые точки, создав многоярусную систему огня. Чтобы советская боевая техника не подошла к линии его обороны, противник перекрыл плотинами русла рек, изменил направление водных потоков, и подъездные пути к кишлачному массиву оказались затоплены. Оставшиеся дороги и тропинки мятежники заминировали противотанковыми и противопехотными минами. Таким образом, душманы основательно подготовились к длительным боям с подразделениями доблестного «полтинника». И всё же десантники, проявив мужество и отвагу, зажали душманское формирование в клещи.
Активные бои развернулись на обширном пространстве, примкнувшем «зелёнкой» — фруктовыми садами — к восточной подошве хребта Пагман. Горели кишлаки Калайи-Салар, Дехи-Ходжа-Хасан… Чёрные зловонные дымы пожарищ и мириады мух, отъевшихся на неубранных трупах местного ополчения, казалось, вот-вот вытянут души моих разведчиков, вернувшихся из ночного рейда в тылу противника.
После трёх ночей, проведённых в разведке в ущелье с одноименным названием Исталиф, моей разведгруппе поступил приказ находиться в резерве командира дивизии генерал-майора Рябченко. Пока разведка 80-й отдельной разведывательной роты 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии отдыхала, гвардии подполковник Скрынников через переводчика допрашивал взятого нами в плен душмана.
Начальник разведки соединения вызвал меня по радиостанции к себе и объявил, что информация, полученная от «языка», требует срочной реализации. Схваченный «дух» сообщил следующее. На южной окраине кишлака Исмулла заседает исламский комитет, в который входят около десятка полевых командиров. Комитет контролирует часть провинций Парван, Каписа, Лагман. «Духи» совещаются по поводу организации совместного удара по советским войскам для прорыва в горы. Атака возможна с нескольких направлений…
Скорее всего, душманы готовили бросок через боевые порядки 1-го парашютно-десантного батальона капитана Войцеховского. Бомбоштурмовые удары армейской авиации по опорным пунктам противника деморализовали его, но не принудили сложить оружие. Враг сопротивлялся, привлекая отряды местной самообороны — ополчение. Батальон Войцеховского нёс потери…
Придумывать что-то оригинальное времени не было. Замысел операции был прост. Первыми по душманскому штабу ударят «горбатые». Я с разведгруппой приземлюсь у объекта атаки, и под шумок мы выйдем на него с двух направлений. Если повезёт — захватим «духовских» начальников, если нет — ликвидируем их и быстро покинем кишлак.
Прикрытие у душманских лидеров сильное, поэтому ориентироваться следовало по ситуации. Если что-то начнёт складываться не в нашу пользу, мы должны всех нейтрализовать и бежать на площадку приземления к вертолётам.
Я решил работать двумя подгруппами: первую возглавил сам, руководство второй поручил Азарнову. В группу захвата включил девять разведчиков. Не много. Но это разведчики 80-й отдельной разведывательной роты 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, проверенные многими специальными операциями и боевыми выходами в тыл противника! Этими ребятами мне посчастливилось командовать без малого два года. Взаимодействие в засаде, поиске, захвате было отработано нами идеально, мы понимали друг друга с полувзгляда, полужеста. Если я «выкинул» палец, это означало: работаем по первому варианту. Разведчики знали его содержание в режиме активных мероприятий или, наоборот, в режиме затаивания, когда нужно стать невидимым, слиться с пылью афганских дорог. В соответствии с подготовкой своих разведчиков я ставил им задачу без лишних предисловий — быстро и чётко. В данном случае нашей задачей был налёт, его цель — захват исламского комитета. Около десятка полевых командиров собрались в двадцати километрах отсюда и ведут мудрые разговоры о том, как «отвинтить» нам головы. Пленный покажет объект. Действуем по классической схеме: вначале по объекту отработают «двадцать четвёртые», затем подключимся мы. Прибыть на объект надо быстрее молнии. Нельзя позволить «бородатым» прийти в себя, иначе точно
