Мне еще не доводилось есть таких крупных демонов, так что дело может затянуться на всю ночь, но какое же это будет удовольствие! Думаю, у меня хватит сил… А ты, Пурна, совершила нынче серьезную ошибку. Постарайся сделать так, чтобы она не оказалась последней в твоей жизни.
– Хорошо сказано! Мне так понравилось, что хочется ответить в таком же духе, не откладывая это дело в долгий ящик.
Пурна выхватила пистолет и нацелила его в рот Хортрэпу, и рука держала это оружие куда тверже, чем минуту назад – меч. Для пущего эффекта тапаи взвела колесцо, боясь, что колдун разглядит засохшую грязь в стволе, и поражаясь своему безумному порыву… Но если Пурна спасет беззащитную незнакомку от ужасной участи, которую уготовил ей этот монстр, Марото будет гордиться своей ученицей. И не только потому, что незнакомка привлекательна, хотя это обстоятельство, конечно же, не укрылось бы от его глаз.
– Ты высказался, и ты по-своему прав, а теперь послушай меня, – продолжала Пурна. – Как бы эта киска ни поцарапала тебя, вижу, все уже зажило. Понимаю, у тебя есть основания злиться, но подумай, приятель, что ты выгадаешь, прикончив того, кто взывает к твоему милосердию, кто предложил помириться еще до того, как ты успел восстановить силы? Вот такое дерьмо и проповедуют цеписты. Ты лучше других знаешь, что они считают милосердие грехом, как и смирение, и способность понять своего врага, и все остальное, о чем я тебя прошу. Но если Цепь выступает против, значит это нечто хорошее, разве не так?
Пока она говорила, приторная улыбка Хортрэпа растягивалась все шире, что никак нельзя было считать добрым предзнаменованием. Мысли заметались в поиске слов, которые убедят его и позволят всем разойтись миром, хотя тапаи и сомневалась, что такое заклинание существует на самом деле.
– Послушай меня… Просто послушай! И ты, и Неми, насколько я понимаю, не очень-то рады возвращению Джекс-Тота, и, значит, у вас много общего, так почему бы вам не объединить усилия? Умоляю тебя, Хортрэп, – а ведь ты знаешь, я не из тех, кто любит умолять, – дай ей шанс искупить вину перед тобой. Если я верю, что такой старый мерзкий говнюк, как ты, способен на хорошие поступки, я тем более верю, что на это способны и другие, даже случайно встреченная в лесу Призраков хозяйка рогатой волчицы. И раз уж все мы боремся против Вороненой Цепи и той силы, которую призвали попы, то, может, нам лучше иметь в своих рядах двух колдунов, чем ни одного?
Пурна захлебнулась словами, не слишком уверенная в том, что нашла правильные, но все-таки надеясь. И тут заговорил Хортрэп:
– У тебя совсем плохо с вычислениями, дорогая моя Пурна. Что бы ни случилось с Неми, я никуда не денусь и у нас всегда будет по крайней мере один колдун, умеющий хорошо сражаться.
– А вот и нет, мои вычисления верны, как никогда… Если тронешь ее хоть пальцем, я трону тебя, и это моя клятва, Хортрэп. Клянусь всеми демонами, которых надеюсь никогда не есть и даже не встречать, – заявила она, размышляя, всех ли героев тошнит от собственной смелости, или такое происходит с ней одной. – Так что будь хорошим парнем, Хортрэп, и дай обещание, которого она от тебя добивалась. Ты ведь помнишь его – не причинять вреда ей и ее друзьям. Так почему бы заодно не поклясться насчет непричинения вреда мне и моим друзьям, раз уж я теперь знаю, как ненадежна твоя дружба?
Хортрэп прищурился. Казалось, он всерьез обдумывает предложение. Заметив, как затаила дыхание Неми, Пурна решила, что ведьма пришла в себя и начала осознавать происходящее. Хватальщик тяжело вздохнул, примирительно поднял руки и произнес:
– О, ты достойная ученица Марото, в этом нет сомнений. И я восхищен твоим мужеством, честное слово, восхищен… Вот только на самом деле это называется блефом. Мы оба прекрасная знаем, что игрушка не заряжена.
И в то же мгновение все рухнуло, потому что Хортрэп положил тяжелый палец на ствол пистолета.
– Мне очень жаль, Пурна, – сказал колдун с таким видом, будто и вправду сожалеет. – Я надеялся, что мы останемся друзьями. И вот чем обернулись мои надежды. Понимаю, ты предпочла бы зажмуриться, но такое даже демонам редко удается видеть, поэтому рекомендую посмотреть, какими бы болезненными ни были впечатления… Ах ты дрянь!
Из-за спины высокорослой ведьмы Пурна не разглядела, к чему та потянулась тайком, зато увидел Хортрэп и схватил Неми за запястье одной рукой, а второй сорвал что-то с ее пояса. Внезапно мерцающие огни разом погасли, а когда загорелись снова, в воздухе между Хватальщиком и Неми плыл мешочек. Из него выскользнуло серое яйцо и повисло прямо перед глазами Хортрэпа. Удерживая громадной лапищей запястье вырывающейся Неми, другой он почесал подбородок, продолжая изучать яйцо.
– Очень интересно, – пробормотал он и пошевелил пальцами свободной руки.
Яйцо начало медленно вращаться.
Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Пурна засунула в кобуру пистолет – только для того, чтобы приблизить ладонь к рукояти меча. Что-то больно царапнуло ее по стопе, и в новой вспышке блуждающих огней она разглядела каблук Неми, пытавшейся привлечь ее внимание. Ведьма перестала вырываться, до отказа повернула голову и что-то прошептала, прежде чем колдовские огни погасли… Едва они снова вспыхнули, ведьма скосила широко раскрытые глаза на яйцо, и Пурна догадалась, что она хотела сказать: «Разбей».
– Вот зараза, – проворчал Хортрэп, когда свет померк.
Воспользовавшись темнотой, Пурна начала действовать: потянулась правой рукой к яйцу, а левой вытащила из ножен кукри. Раздавить яйцо, ударить клинком по руке, удерживающей ведьму, а там будет видно, уравняет ли это шансы…
Хрен там.
Огни снова осветили лес, и Пурна сразу поняла, насколько просчиталась. Она уже почти дотянулась растопыренными пальцами до яйца, но тут Хортрэп
