— Вождь велел собираться!
— Вооружайтесь!
— Готовится поход!
— Спешите! Передайте другим!
— Собирайтесь на площади!
Стайка полуголых детей; орчят и людей, бегали по клану Единства, разнося слухи старейшины и шамана по самой большой в клане деревне. Те, кто постарше спешно седлали коней. Они добровольными гонцами стремились донести радостную весть до соседних деревень клана. Вестников войны встретят, как самых добрых гостей.
Два старика — орк и человек — неспешно вышли на переполошённую улицу. Под пристальными, почтительными взглядами доковыляли до центральной площади, перешёптываясь на ходу. Не было ни одного жителя деревни, кто в данный момент не шёл бы за ними или не бежал впереди, подгоняя прочий люд, лишь бы услышать заветные слова двух мудрецов.
Седой человек склонился над ухом орка, проплямкал почти одними губами — последние три зуба в челюстях стёрлись почти под самые пеньки:
— Без малого пять лет мира и спокойствия сделали своё дело. Люди и орки жили в мире, но молодёжь подросла и кровь кипит.
Старый орк хрустнул спиной, распрямляя её. Тяжело обронил соправителю, продолжая неспешную поступь к площади:
— Не знаю, что задумали вождь и воевода, но если они не появятся к весне, боги заберут меня к себе ещё до войны.
Шаман улыбнулся:
— Держись, старый хрыч, на нас надеяться.
Старейшина сжал сморщенный кулак, потряс над головой:
— Да, мы ещё повоюем. Смотри, как молодняк радуется. Будет кровь. Большая будет кровь, помяни моё слово.
— Своей не проливали, а чужую жаждут.
— Молодёжь…
— Не опытные…
Старейшина в последний раз склонился над ухом шамана, зашептал:
— Дыхалки не хватает, давай говорить по очереди.
Шаман кивнул, добавил:
— Не больше предложения. Голос уже не тот.
Старейшина закивал в такт:
— Будем орать, чтобы знали, что есть ещё в нас сила.
— Пусть знают. — Снова кивнул Шаман.
Старики подобрались к постаменту. Сильные руки помощников тут же помогли взобраться на возвышение. Седые и мудрые человек и орк старческими взорами окинули сотни горящих пар глаз. Те метались по площади в нетерпении, разогревая друг друга домыслами. Народ вокруг стал как сухая солома — поднеси спичку и загорится! Жажда войны висела в воздухе. Постоянные компромиссы в клане достигли своего лимита.
Или война, или начнут кидаться друг на друга.
Вооружённые мечами, топорами, большими ножами, со щитами и без таковых, доспешные, полуголые, конные, пешие, люди и орки толпились на площади, чтобы услышать лишь одно: «будет ли война?!»
Гомон и шум, возня и бряцанье оружием заполонили площадь. Старейшина и шаман одновременно подняли руки, призывая к молчанию. Толпа ещё с полминуты поворчала — чего этих стариков слушать?, — но затем говор стих, присмирели. Они — единственный глас Вождя.
— Люди и орки, — начал Старейшина.
— Клан Единства!, — продолжил Шаман.
— С нами связался верховный воевода вождя, почтенный Грок.
— Он говорил от имени самого вождя Андрена.
— Берите оружие!
— Точите мечи и топоры!
— Прикрывайтесь доспехами!
— Берите щиты!
— Водружайте на головы шлемы!
— Седлайте коней!
— Ибо Вождь сказал…
