«На улицу Русселе свернул с улицы Удино, идя со стороны бульвара Инвалидов, господин средних лет в черном пальто и черной мягкой шляпе. Он был среднего роста, и я ясно видел его черные усы и небольшую черную бородку. Когда господин поравнялся с серо-зеленым автомобилем, стоявшим у тротуара рядом с клиникой, два здоровенных человека в желтых пальто, стоявшие рядом с машиной, подошли к нему и повели с ним какой-то спор. Один из них схватил его за левую руку, другой за правую. Борьба была короткой. Нападавшие силой втолкнули бородатого господина в автомобиль.
Неподалеку, на самой улице Удино стояло красное такси. А рядом — полицейский в форме. Полицейский подошел к автомобилю и, когда господина втолкнули в машину и поместились в ней оба нападавшие, он, оглянувшись по сторонам, также вскочил в автомобиль и сел рядом с шофером. В ту же секунду автомобиль двинулся с места, завернув за угол, на улицу Удино. Следом за ним умчалось и красное такси».
Уборщик по имени Огюст Стеймец был эльзасцем, то есть немцем по происхождению. Он плохо говорил по-французски и, естественно, не читал парижских газет. Поэтому поведал о том, чему был свидетелем, лишь через несколько дней, когда случайно увидел вечерний выпуск с фотографией Кутепова. Лицо показалось ему знакомым…
Еще один свидетель вроде бы обратил внимание на борьбу внутри серо-зеленого автомобиля. Поскольку там находился полицейский, то он подумал, что задерживают опасного преступника, и успокоился… На мосту Альма обе машины похитителей попали в затор. Одна женщина уверяла, что видела, как в серо-зеленом автомобиле пассажир закрывает другому лицо платком. Когда полицейский выскочил из машины, чтобы расчистить дорогу, женщина поинтересовалась, что приключилось с пассажиром. Полицейский объяснил: в кабине человек, попавший в аварию, ему дают эфир, чтобы облегчить страдания.
Следователи нашли магазин, где был взят напрокат костюм полицейского, а квитанция оформлена на имя несуществующего человека. Не оставалось сомнений в том, что генерала похитили. И, возможно, убили.
Тем временем советская печать дала отповедь империалистическим клеветникам, утверждавшим, будто Кутепова похитили и убили агенты Москвы.
Третьего февраля 1930 года «Известия» посвятили половину первой полосы истории с генералом Кутеповым. Статья появилась без подписи, это означало, что она писалась и редактировалась на самом верху: «Эта нелепая история в излюбленном, бульварном, детективном жанре, специально инсценирована с провокационной целью. „Таинственное исчезновение“ Кутепова послужило сигналом для неслыханной по разнузданности кампании, направленной против СССР и советского полпредства. „Исчезновение“ Кутепова изображается как дело рук „Чека“, агенты которой якобы „похитили“ Кутепова среди бела дня на улицах Парижа».
Иначе говоря, похищение инсценировали с одной целью — оклеветать Советскую Россию. «Известия» пригрозили французскому правительству.
«Продолжение французским правительством его тактики пассивности и потворства и косвенного поощрения хулиганской кампании науськивания на дипломатическое представительство Советского Союза, — говорилось в статье, — невольно создает впечатление, что правительство Тардьё поддается на провокацию русской белогвардейщины и следует ее указке…
Мы вынуждены со всей серьезностью поставить перед правительством Тардьё — Бриана вопрос: предпочитает ли французское правительство сохранению дипломатических отношений с правительством Советского Союза сотрудничество с белогвардейской эмиграцией? Совершенно очевидно, что нормальные дипломатические отношения несовместимы с такими фактами».
Одобренная идеологическим руководством страны основная версия не исключала инициативы снизу, поэтому уже мертвый генерал Кутепов изображался советской прессой в самом неприглядном свете.
Собственный корреспондент «Известий» в Амстердаме со ссылкой на «достоверные сведения, исходящие из кругов, имеющих отношение к правым элементам», сообщал, что «виновниками „исчезновения“ Кутепова являются сами белогвардейцы, а именно та часть русских белогвардейцев, которая добивалась отстранения Кутепова и замены его своим кандидатом. Есть прямые данные, указывающие на то, что г. Кутепов, отчаявшись в борьбе с этой частью белогвардейцев и не видя другого выхода, решил уйти с политической арены… Он 26 января выехал незаметно в одну из республик Южной Америки, взяв с собой солидную денежную сумму».
Четвертого февраля ТАСС сообщил из Берлина, что газета «Монтагс пост» рассказала о «большом количестве дутых чеков, подписанных Кутеповым и циркулировавших в Париже».
Жесткий тон газеты «Известия» и ноты Наркомата иностранных дел в адрес Кабинета министров Франции преследовали определенную цель. Когда Москва начинала давить на иностранные правительства, те требовали от эмигрантских изданий и политиков умерить свой пыл. И тем приходилось прислушиваться.
Сергей Мельгунов вспоминал: «Обсуждался на квартире Кутепова вопрос о нападении на советское полпредство. Инициаторы посвятили в этот проект генерала Скоблина. Последний немедленно доложил всё по начальству, и от генерала Миллера и генерала Шатилова поступило предписание ничего не делать».
После исчезновения Кутепова офицеры-эмигранты устраивали демонстрации у советского полпредства на рю де Гренель. Советские дипломаты побаивались, что попытаются захватить здание. Полпред Валериан Савельевич Довгалевский ввел осадное положение. Расставили койки в комнатах,
