семьях. Поэтому я специально рассказала историю, где мама — библиотекарь. А женщина с синяками имеет собственный бизнес, а ее дочь учится в частной школе.
Никто, кстати, в этом праведном гневе («Сама такого воспитала!») не вспоминает про «испарившихся» отцов, они тут как бы и ни при чем. Получается, что совсем не воспитывать, просто игнорировать зачатых и рожденных детей — лучше, чище, удобнее, общественно приемлемее? Равноправие полов? Да я вас умоляю!
Но что же делать? Я обычно предлагаю матерям включить «Большого Павиана» — главу семьи — и четко продумать, проговорить вслух и соблюдать так называемый «семейный договор». Как правило, агрессивные, эмоционально нестабильные подростки трусливы и при предъявлении последовательно, уверенно и понятно (с точки зрения вектора) действующей силы становятся намного адекватнее. Но тут есть затык: если бы они (эти матери) в принципе могли это сделать, так они бы и не оказались в такой ситуации!
Очень мало кто на моей памяти решился-таки, перестроил что-то очень существенное у себя внутри — и смог. Буквально пересчитать по пальцам. А остальные? Кто им поможет? Подростки эти к психологам ходить отказываются, и заставить их невозможно. Участковый милиционер (если мать решается к нему обратиться) обычно соглашается припугнуть, провести одну беседу, которой хватает недели на две. Школа старается от таких подростков, как Вася, просто избавиться, или у них в школе всё в порядке (как у дочери дамы с синяками) и там просто никто ни о чем не догадывается.
Общественное мнение, как я сказала, однозначно осуждает самих матерей. В церкви (несколько приходивших ко мне женщин туда обращались) советуют молиться о вразумлении чада.
Ждать восемнадцати, избегая прямых и опасных конфронтаций, а потом просто отправлять в армию (самцов) и всех отселять явочным порядком? Ничего себе, счастливое материнство получается…
Но, может быть, есть еще какие-то варианты? Я их не знаю. Но каждый раз после очередного визита такой мамы обещала себе озвучить существующую проблему. Вот, озвучила.
Руководитель карнавала
В некотором смысле эта история — продолжение предыдущей. Та же тема. Но одновременно она показывает, насколько индивидуальна каждая личная и семейная судьба и ограниченны любые попытки грести всё под одну (любую) «психологическую гребенку».
Невысокий мужчина с длинным породистым носом (ноздри нервически раздуваются, тонкие пальцы нервически крутят ключи, видимо, от машины) и крупный, рыхловатый подросток с носом-картошкой (вид флегматично-отстраненный) сидели на одной банкетке в коридоре поликлиники возле моего кабинета. Сидели на разных ее концах, полуотвернувшись друг от друга. И смотрели в разные стороны.
— Можно зайти? — спросил мужчина.
Я решила: конечно, они не вместе! Парень просто кого-то ждет, — и сказала:
— Заходите!
Зашли вместе. Сели максимально удаленно и по-прежнему избегают смотреть друг на друга. Неужели все-таки отец и сын?! Сын — копия отсутствующей матери? А может быть, мальчик в семье приемный?
«Ну чего гадать, — подумала я. — Сейчас мужик мне все объяснит».
— Говори! — велел подростку мужчина.
«Сейчас огрызнется и откажется, — вопреки собственным намерениям, снова предположила я. — Скажет: тебе надо — ты и говори!»
Но мальчик заговорил:
— Мы у вас были. Вы помните?
Я честно попыталась их вспомнить. Не вспомнила.
— Когда?
— Давно. Я тогда еще в восьмом классе учился.
— А сейчас?
— Сейчас я в училище. На втором курсе.
Сколько лет прошло? Два года? Три? Парень мог очень измениться. Но вот мужика, чем-то похожего на князя Андрея, я вроде бы должна была хоть смутно, но вспомнить…
— С чем вы приходили?
— С мамой, — невпопад ответил мальчик, назвавшийся Ваней. Мужик отрекомендовался Русланом.
— Где мама?
