покамест не встречалась брусника.
Он поступил по совести, по-человечески, верно, как нужно, правильно, что приехал и побыл тут по-людски. Было легко на душе, свободно.
Надо было обойти муравейник.
Стив перепрыгнул канаву и вышел один на дорогу.
Одна машина проехала. Стив до сих пор не переставал удивляться, что каждый раз еще отмечает, что ездят не по той стороне.
Почему-то ни в Европе, ни в Америке ему так не казалось, и только в России почему-то казалось именно так.
Возвращаются со Щучьего, подумал Стив…
Он и скороговорки подчинял языку, мог изловчиться: «Стоит копна с подприкопеночком, а под копной перепелка с перепеленочком».
Другая резко затормозила и остановилась шагах в десяти.
– Стив!
Это была Арина. Она вышла из машины и махала ему рукой. Стив ее сразу узнал, но что Арина, вспомнил не сразу.
– Ничего себе! Еду и глазам не верю: Стив!.. Ты куда? В город?
– Угу, – отвечал Стив в разговорной манере. – На железнодорожную станцию.
Поцеловались три раза.
– Садись. Мы тоже в город.
Молодой человек лет четырнадцати освобождал рядом с собой от курток и сумок место для Стива, внимая указаниям сидящего на переднем сиденье владельца рыжей бородки. Стив поместился. Арина, сев за руль и повернувшись к Стиву, знакомила: тот, кто с бородкой, был Влад, а это Коля, их сын. О себе Стив услышал, что он «английский поэт и большой знаток русской поэзии» и что Арина с ним познакомилась в Доме писателя на вечере его переводов. И что он тут на месяц всего и скоро назад.
Они же всей семьей ездили за грибами.
Пожав руки Владу и Коле, Стив поинтересовался:
– На Щучье?
– Не совсем на Щучье, – сказала Арина, пытаясь отогнать от лобового стекла существо, похожее на осу. – На Черное.
– На Черное?
В том, как Стив отозвался на «черное», было что-то такое, что побудило Колю весомо добавить:
– На Черное озеро, за Черный ручей.
– Интересно, в Черном озере можно купаться? – зачем-то спросил Стив.
– Осень, – сказал Влад, приоткрыв дверь. – Последние часы доживает. – Он проводил взглядом осоподобную муху, наконец изгнанную из машины. – Всё уже, откупались.
– Короче, это в лесу, – сказала Арина, поднимая стекло. – А машину, да, у Щучьего оставили, перед шлагбаумом. Ну а ты, значит, к Ахматовой? Молодец. Что же не позвонил? Мы бы тебя за грибами взяли.
Тронулись.
Стив открыл рот сказать: «Поехали!», а произнеслось невольно: «Повезло!» – что, впрочем, тоже оказалось кстати.
Арина охотно ответила:
– Конечно, повезло. Трясся бы в электричке.
– Много ли грибов собрали в лесу? – спросил Стив.
На это Коля сказал:
– Три корзины в багажнике.
– Подсосновники? Или больше груздей?
Коля хихикнул.
Арина стрельнула глазами в зеркальце заднего вида:
– Преимущественно лисички. Будку ты, конечно, уже посмотрел? Ну и как – постоял на крыльце?
Муж Влад счел нужным пояснить:
– Будка – это дача Анны Ахматовой, писательская, она ее сама называла будкой.
– Слушай, он лучше тебя знает про будку. Он Ахматову на английский переводит. Он про нее все знает.
Они въезжали в поселок.
– Там живут, – сказал Стив. – Я думал, музей. А там забор. Плохо видно.
– Блин! Ты испугался забора? – воскликнула Арина, всплеснув руками и снова схватившись за руль. – Приехал в Комарово и не подошел к будке Ахматовой? Ну я на вас англичан поражаюсь!
