— Да. Спасибо.
— Совершенно не за что, — пожал он плечами.
— А вот у тебя внешний вид не очень. Плохо спал?
— Вообще не спал. Обдумывал твоё предложение.
Прочесть что-либо по спокойному, как маска саркофага, лицу было ничего невозможно.
— Обдумал и — что?
— Встретимся после обеда в библиотеке и поговорим. Там будет гораздо меньше любопытных глаз.
На нас действительно глазели, со всех сторон бросая любопытные взгляды.
Всё с тем же каменным лицом Блэйд поднялся и отсел, к моему огорчению.
Огорчиться пришлось ещё больше, когда его место заняла Сэлли, блондинка с внешностью Мерлин Монро. Видимо, она дружила с моей предшественницей. Уж не знаю, какие эмоции испытывала к этой особе Эмма, но мне она была органически неприятна.
— Что это было? — жарко зашептала она ярко накрашенными губами. — Что от тебя хотел Блэйд?
Вот так я сейчас всё взяла тебе и выложила.
— У нас, что? Негласный договор, по которому я обязана отчитываться перед тобой о каждом проделанном шаге?
Блондинка, обиженно глянув на меня, надула губки.
Занятия тянулись один за другим.
Когда чего-то не понимаешь и всё сложно, в одном часе непостижимым образом ухитряется уместиться три. Но на свете нет ничего бесконечного. Всё кончается, даже сама жизнь, уже не говоря о занятиях.
Эвелин и Эльза поджидали меня перед обедом в комнате.
— Как прошёл день? — спросила младшая сестрица Эммы.
— Отлично. Самое хорошее в нём то, что занятия остались в прошлом.
— Всё так плохо? — с сочувствием поинтересовалась Эвелин.
— Ну, как тебе сказать? Из десяти заданий с десятью я не справилась. И это будучи хвалённой отличницей. Преподы в очередной раз придумали какие-то отмазы для своей любимицы. Но надолго ли их хватит?
— Преподы придумали — что? — изумлённо хлопнула ресницами Эльза.
Я отмахнулась. Мол, неважно.
— Ладно, война войной, а обед по расписанью. Пошли в столовую?
В столовой наряду с остальными пришлось оказаться свидетелями картины, не сказать, что прелестной.
Хотя, кому как. На любителя.
Кузен Винтер вразвалку сидел на стуле. У него на коленках, словно всадница на лошади, сидела какая-то девица. Они страстно, самозабвенно лобызались, не обращая внимание ни на осуждающие, ни на завистливые, ни на откровенно любопытствующие взгляды студентов с младших курсов.
По мне, в выставленной напоказ страсти всегда слишком много театральности. Ну, и нахальства, естественно. Возможно даже эпатажа. Истинных чувств нормальные люди демонстрировать не станут. Хотя бы из суеверия. Вдруг сглазят?
— О! Кузен сегодня в ударе, — хихикнула Эльза. — Вы опять поссорились?
— Нет, — отрезала я.
— На самом деле Винтер зол на тебя за то, что ты, в очередной раз, отмазала Блэйда от исключения из Института, — проинформировала Эвелин.
— Я? Отмазала? Когда?
— Разве ты не говорила с директором?
— Говорила. Только не вижу взаимосвязи между этим разговором и приступом эксгибиционизма у Винтера.
— Приступом эксгиб… чего? — снова в недоумении похлопала ресницами Эльза.
Ресницы у неё были красивые. Она пользовалась каждым удобным случаем это продемонстрировать.
— Сексуальное удовлетворение, достигающееся путём демонстрации половых органов незнакомым людям, — просветила я красавицу-блондинку.
— Винтер ничем подобным не занимается! — возмутилась она.
— Похоже, тебя эта картинка злит? — усмехнулась Эвелин.
Противно так, многозначительно ухмыляясь. Мне даже захотелось её хорошенько пнуть.
— Забавно. Раньше было то же самое, — продолжала разглагольствовать она. — Кузен всегда умел найти правильный способ тебя взбесить. Ты ревнуешь?
Ревную? Я прислушалась к себе. Нет. Ничего подобного. Ни тени ревности.
— Мне нравятся скромные люди, — холодно подвела итог я, занимая место за столом. — Если уж так припекло, следовало оставаться в спальне.
