– Какой запах? – удивилась Джесс.
– Запах мапингуари, – пояснила Лили. – Сначала я решила, что он мне чудится. Ну откуда в Гвирдде взяться запаху мапингуари, если господин Хорео мертв? Но он там был, я теперь уверена, и когда то дерево набросилось на меня, он стал сильнее.
У всех лунных зайцев было обостренное обоняние, способное различить даже тончайшие оттенки запахов. И если в своем даре общаться с мертвыми Лили Чин еще сомневалась, то в этой способности – точно нет.
– А вот это уже интересно! – оживилась Джесс.
– Ты думаешь о том же, о чем и я? – поинтересовался Эйтен.
– Очень может быть! О чем еще тут можно думать? Это существо, чем бы оно ни было, убило мапингуари. А ты знаешь, какую вонь способен производить этот вид!
– А если он порвал Хорео на части, он должен был постоянно касаться желез, вырабатывающих эту жидкость, – подхватил леший. – Ту, что дает вонь и ослабляет противника.
– Он весь извозился в ней!
– Да, и теперь ее не так-то просто отмыть. Лили сказала, что запах слабеет, и все равно этот урод не может окончательно убрать его.
Наблюдать за ними было так любопытно, что Лили Чин невольно забыла о своем страхе. Казалось, что эти двое уже знакомы много-много лет. Они легко понимали друг друга и действительно думали об одном и том же.
После всего разрушения, что обрушилось на Гвирдд, столкнуться с чем-то настолько гармоничным и естественным было приятно.
Джесс и Эйтен, даже не подозревавшие о размышлениях лунного зайца, продолжали разговор.
– Но почему тогда эта тварюга не пахнет постоянно? – нахмурилась Джесс.
– Так ведь и от Хорео постоянно не несло!
– Не сравнивай, Хорео сам был мапингуари и мог управлять этим.
– Не слишком хорошо. Каждый раз, когда он принимал свой истинный облик, запах все равно был. Хорео мог делать его слабее или сильнее, но полностью не убирал. Может, просто не хотел.
– А что если в этом ключ?
– В чем? – смутился Эйтен.
– В перевоплощении! Это существо нападает в своем истинном обличье, но у него наверняка есть второе, безобидное, иначе оно не смогло бы так долго скрываться среди нас.
– Жидкость из желез мапингуари наверняка попала только на настоящее тело, тут ты права. И что это нам дает?
– Как – что? Возможность поймать его, разумеется! – заявила Джесс.
– Каким образом?
– Нужно заставить всех в Гвирдде принять свой истинный облик и проверить, от кого будет исходить запах.
– В Гвирдде живет несколько сотен нелюдей, – напомнил леший.
– Ну и что? Я уже заметила, что абсолютное большинство из них постоянно находится в своем настоящем облике, перевоплощаются единицы. Это значительно сужает круг поисков! Поэтому бери свой список, будем проверять всех, кто меняет шкурку.
– Его вполне может и не быть среди них, – указал Эйтен. – Лили сказала, что оно было похоже на дерево. Может, днем оно остается всего лишь одним из деревьев?
– Тогда будем обнюхивать деревья, – подмигнула ему Джесс. – Но сначала давай проверим жителей!
– Они будут недовольны.
– Да чихать на них! Это им не повредит, вот и все. Скажем, что это обычная проверка перед продажей кластера, и они сами к нам побегут.
– Хм, а вот это уже идея…
Она уже загорелась этой идеей, эмоции на ее лице постоянно сменяли друг друга, она говорила быстро и оживленно. Он рядом с ней оставался невозмутим и спокоен, как величественный древний дуб рядом с трепещущим от каждого порыва ветра ростком. Лили Чин знала, что таким, как они, нельзя быть вместе. Леший, управляющий кластерным миром, и помощница колдуньи из Великого Клана – нежелательная пара по меркам магической реальности. Но разве это так важно? Они хорошо смотрелись вместе, поэтому Лили Чин, позабыв обо всех правилах, желала им счастья и благословляла их.
Лунные зайцы это умели.
Жители Гвирдда реагировали на необходимость принять свою истинную форму по-разному. Никому это не нравилось, но многие отнеслись к этому философски. Видимо, их успокаивала мысль о том, что все это делается для покупки кластера. Другие же рычали, ругались и возмущались, однако приказ все равно выполняли. Видно, догадывались, что, если они откажутся подчиняться, Эйтен найдет способ их заставить. Они привыкли к тому, что у них миролюбивый лидер, но и о его силе не забывали.
