Летом 1768 года российская армия перешла границу на Днепре и атаковала конфедератов, а заодно и гайдамаков-единоверцев. Последних это застало врасплох — ведь они видели в царском войске освободителей. Империя, однако, руководствовалась другой логикой. Оба восстания угрожали стабильности империи, поэтому оба и подавили. Но отряд украинских казаков, что прикрывался именем России, успел перейти у Балты польско-турецкую границу (видимо, преследуя конфедератов) и вторгнуться на землю Едисанской орды. Султана, в том числе и под влиянием Франции, тревожило усиление позиций России в Восточной Европе. Он ухватился за этот повод, чтобы объявить Екатерине войну, — та приняла вызов.
Генерал-губернатор Малороссии Румянцев возглавил одну из армий и повел ее в Молдавию и Валахию. При ней были и казаки. После ряда победных сражений (Безбородко отличился при Ларге и Кагуле) Россия завладела этими княжествами, включая столицы — Яссы и Бухарест. Взяли также Измаил и Килию, турецкие крепости на Дунае, теперь в украинской Бессарабии. Другая российская армия захватила Крым. Под властью империи очутился весь юг современной Украины, османы отовсюду бежали. В Эгейском море российский флот, на котором служили британские советники, разгромил противника в Чесменской битве.
Договор в Кючук-Кайнарджи (1774), казалось, стал крахом надежд России утвердиться одним махом на Черном море. Ее армиям пришлось уйти из Молдавии, Валахии и Крыма. Доминирование империи в этой части Европы обеспокоило сразу несколько великих держав. И все же договор Екатерину не разочаровал. Османская империя утратила почти все позиции в Северном Причерноморье и в Крыму, который стал теперь независимым. Россия же получила прочный выход к морю, а хан после войны был независимым только от Стамбула, но никак не от Петербурга.
Формально же Крым аннексировали в 1783 году, когда российские войска вторглись на полуостров и выслали последнего хана, Шахин-Гирея, в Воронеж. Важную роль в этих событиях играл Безбородко — к тому времени он стал одним из творцов внешней политики России. Он в числе тех, кто придумал “Греческий проект”, план сокрушения Османской империи и возрождения Византии под контролем Романовых, а также предложил создать Дакию — прообраз Румынии. “Греческий проект” не воплотился в жизнь, и напоминают о нем только названия, данные имперскими чиновниками крымским городам: Евпатория, Феодосия, Симферополь и Севастополь — база Черноморского флота, созданная вскоре после аннексии.
Султан, напуганный путешествием Екатерины на полуостров и слухами о “Греческом проекте”, в 1787 году начал еще одну войну за контроль над северными берегами Черного моря. Проиграл и на этот раз (Россия воевала в союзе с Австрией). В 1792 году Безбородко заключил в Яссах мир — теперь российская территория простиралась от Днестра до Кубани. Его подпись под документом равнялась окончательной ликвидации степного фронтира на юге Украины. Культурный рубеж, впрочем, не исчез, но стал из внешнего внутренним.
Военные победы не только сделали степную границу историей, но и открыли степи для массовой колонизации под началом имперского центра. Нужда в казаках отпала. Теперь власть видела в них только потенциальных бунтовщиков или провокаторов конфликта с соседними государствами, поэтому предпочла бы их куда-то выселить. Еще одним сигналом тревоги стало восстание яицких казаков Емельяна Пугачева, разгромленное в 1774 году. В следующем году по пути домой из Молдавии российская армия окружила Сечь и разогнала запорожцев. Некоторых зачислили в новые казачьи войска, главным образом Черноморское — пройдет несколько лет, и его переселят на Кубань, на фронтир с воинственными горцами. Прочие остались на Украине, но организованной силы уже не представляли. Григорий Потемкин, фаворит императрицы, хвастал их селами по пути в Крым в 1787 году. Пышное зрелище, породившее мем “потемкинские деревни”, было очковтирательством не из-за того, что села оказались декорацией, а потому, что существовали задолго до эскапад Потемкина.
Массовая колонизация степей юга Украины началась раньше, когда принадлежали они запорожцам. Сечь сама зазывала беглых крестьян, а правительство в середине XVIII века, отобрав у казаков кое-какие земли, учреждало там новые поселения. Сербы и румыны, вынужденные покинуть пределы Османской империи, обосновались в районах Елисаветграда (теперь Кропивницкого) и Бахмута (в Донецкой области, еще недавно — Артемовска). Эти территории получили название Новой Сербии и Славяносербии. Вековое движение российских укрепленных линий на юг закончилось, империя стала осваивать новые земли, включая Крым, и все бывшие владения запорожцев стали частью Новороссии. (Ее границы колебались, то включая полуостров и нижнее течение Северского Донца, то нет, — но никогда не заходили на Слободскую Украину, будущую Харьковскую губернию, как утверждали идеологи раздела Украины в 2014 году.) Новороссия, нынешний юг Украины, стала магнитом для внутриимперской и внешней иммиграции уже в конце XVIII столетия.
В 1789–1790 годах туда добрались первые меннониты из Пруссии — они бежали от обязательного призыва — и поселились на Хортице, прославленном острове за порогами Днепра. Вскоре следом за ними прибыли другие меннониты и вообще немцы-протестанты, а также католики из Центральной Европы. Преобладали, однако, иммигранты из турецких владений: греки, болгары и румыны. Власти хотели заполучить как можно больше работоспособных земледельцев и ремесленников, поэтому давали им землю, налоговые льготы и такие привилегии, какие другим подданным Екатерины II и не снились.
Имперской верхушке льстила этническая пестрота поселенцев — в этом усматривали свидетельство величия России и ее государыни. Василий Петров писал в оде Потемкину (1778):
