этническую и религиозную группу физически, но так или иначе травмировала все остальные.
Жертвами “окончательного решения” стали около шести миллионов евреев. Девятьсот тысяч из них жили на Украине. Печально известен Бабий Яр — по числу казненных это урочище занимает первое место. За два дня 1941 года зондеркоманда 4а (айнзацгруппы “Ц”) с помощью немецкой и местной полиции расстреляла около 34 тысяч киевлян. Расправу устроили 29 и 30 сентября по приказу генерал-майора Курта Эберхарда, военного губернатора украинской столицы. После войны, в американском плену, он покончит с собой.
Эберхард преподносил это массовое убийство как возмездие. Через пять дней после ухода Красной армии из Киева 19 сентября, во многих зданиях в центре города взорвались мины, заложенные агентами НКВД. Как легко было предположить, командование оккупационных войск заняло часть помещений в этих домах, поэтому взрывы нанесли немцам довольно заметные потери. Немецкая пропаганда изображала войну на востоке походом против “жидокоммуны”, упирая на еврейское происхождение части российских большевиков. И вот теперь оккупанты объявили евреев и советских агентов в общем одним и тем же. Они эксплуатировали эту тему как могли во Львове, Кременце и других городах Западной Украины. При бегстве от вермахта НКВД уничтожало в тюрьмах политзаключенных десятками тысяч — как правило, местных украинцев и поляков. Нацисты подстрекали их родных и знакомых к еврейским погромам “в отместку” за преступления коммунистов. В августе, однако, в Берлине сменили подход. Гиммлер, рейхсфюрер СС, велел уничтожать еврейские общины целиком, с женщинами и детьми. Настало время “окончательного решения”.
В Киеве расклеили листовку: “Все жиды города Киева и его окрестностей должны явиться в понедельник 29 сентября 1941 года к 8 часам утра на угол Мельниковой и Доктеривской (возле кладбищ). Взять с собой документы, деньги и ценные вещи, а также теплую одежду, белье и пр. Кто из жидов не выполнит этого распоряжения и будет найден в другом месте, будет расстрелян”. (Правильно: Мельникова и Дегтяревской; видимо, листовку писал неместный.) Евреи — главным образом женщины, дети и старики, поскольку большинство мужчин призвали, — думали, что их собирают просто для выселения. На первое октября пришелся Йом Кипур, Судный день. Тех, кто явился по приказу, отводили к воротам еврейского кладбища. Там у них отнимали деньги и ценные вещи, раздевали догола и расстреливали группами по десять человек на склоне оврага. Бабий Яр занимает особое место в истории — это была первая попытка уничтожить еврейскую общину в большом городе цивилизованной страны. Но эта трагедия стоит в ряду многих других, не менее жутких. В конце августа 1941 года немецкий полицейский батальон расстрелял свыше 23 тысяч евреев, главным образом — беженцев из Закарпатья, находившегося под властью Хорти. В октябре около 12 тысяч убили в овраге на окраине Днепропетровска (теперь Днепра), возле нынешнего ботанического сада национального университета. В декабре та же участь постигла 10 тысяч харьковских евреев в Дробицком Яру, на территории тракторного завода — жемчужины в короне советской машиностроительной промышленности.
Румынский диктатор Ион Антонеску относился к евреям ничуть не лучше своего покровителя фюрера. Румыния вернула потерянные в 1940 году Бессарабию и Северную Буковину, добавив к ним территорию между Днестром и Бугом, от Одессы до Жмеринки. В октябре 1941 года Антонеску велел казнить 18 тысяч евреев в отместку за взрыв в Одессе и гибель множества офицеров — советские агенты разрушили здание, где разместился румынский штаб. В селе Дальник повторилась трагедия Бабьего Яра. Всего в зоне румынской оккупации за Днестром погибло до 180 тысяч евреев. Еще 100–150 тысяч жертв насчитывается в Бессарабии и Северной Буковине. Галицийских евреев, как и тех, что жили в других округах Генерал-губернаторства, согнали после введения нового порядка в созданные нацистами гетто и убили в течение 1942 года. Отправляли их в лагеря смерти полицейские из числа украинцев и евреев, которыми командовали представители “высшей расы”. Местные жители — скорее из жадности, чем юдофобии — нередко выдавали соседей властям, не упуская случая разграбить их имущество. Большинство, впрочем, просто занималось своими делами.
Холокост на Украине отличался от центрально- и западноевропейского еще и тем, что спасавшие евреев могли потерять не только свободу, но и жизнь. И погубить свои семьи. Тем не менее не так уж мало нашлось людей, которые укрывали несчастных от палачей. К 1 января 2016 года Израиль признал более 2,5 тысяч граждан Украины “праведниками народов мира” в благодарность за сохраненные в годы войны жизни. Список все еще пополняется. Заметно отсутствие в нем митрополита Андрея Шептицкого, притом что сотни потенциальных жертв укрылись в его резиденции и в грекокатолических монастырях Галичины. В феврале 1942 года в письме Гиммлеру он выступил против использования украинской полиции в депортациях и уничтожении евреев. Рейхсфюрер не остался полностью глух. Митрополиту передали такой ответ: не будь он столь почтенным старцем, его бы расстреляли. Через несколько месяцев он опубликовал самое известное из своих пастырских посланий — “Не убий”. С амвона каждой церкви прихожан учили святости человеческой жизни. Всем было ясно, что Шептицкий осудил “окончательное решение еврейского вопроса”. Митрополита Андрея не включили в список праведников, потому что летом 1941 года он приветствовал изгнание из Галичины вермахтом советских оккупантов. Чего бы ни ждали от немецкого правления Шептицкий и его земляки, их надежды рухнули очень скоро.
Оккупационный режим на разных территориях гитлеровского “Жизненного пространства” отличался степенью жестокости. Румыния не нуждалась в Одессе, а лишь хотела обменять ее на Трансильванию, отданную незадолго до войны Венгрии, поэтому оккупанты подвергли юго-запад Украины безудержному разграблению. Политика Германии по отношению к украинцам была относительно мягче на территории, оставленной под военным управлением, и в бывших владениях Габсбургов.
Хуже всего пришлось областям, включенным в рейхскомиссариат. За ряд самых тяжких преступлений, совершенных немцами на Украине со второй половины 1941 года, несет ответственность лично рейхскомиссар Эрих Кох. Невысокого роста, но крепко сбитый, с усиками вроде тех, что носил Гитлер, в 45 лет он был партийным вождем Восточной Пруссии. За годы службы он заработал репутацию чиновника, который выполнит волю Берлина любой ценой. На
