окажется плодом моего воображения, сном, глупой миражной шуткой. Только вот ничего не менялось.
— Чего застыла? — Эвон загородила обзор, недовольно глядя на меня. — Ты хочешь ему помочь?
— Я… — голос не слушался. Он скребся слезами и сдавленным криком в горле. Царапался, противился, словно дикое животное, запертое в клетке.
Айзек лежал посреди оживленной толпы и не дышал. Кто-то кричал о скорой, а женщина все трясла его без остановки, рыдая и умоляя открыть глаза. Пред глазами разворачивалась сцена из нелепой мелодрамы, где я была в первых ролях.
— Я не хотела. Я ведь правда не хотела… — повторяла водитель, будто мантру.
Все поплыло. Я пошатнулась, но удержалась на ногах. Только не он. Не мой лучший друг, спасающий от всех невзгод. Не Айзек, у которого впереди была долгая, безмятежная жизнь. Он не мог вот так просто…
— Айви, чёрт бы тебя побрал! — Эвон встряхнула меня. — Да прекрати строить из себя мученицу и послушай меня, наконец.
Я перевела взгляд с бездыханного друга на девушку.
— Ты сейчас сделаешь все, что я скажу.
— Это спасет его?
Эвон закатила глаза и молча направилась поближе к телу. Я поспешила за ней.
— Сперва нужно избавиться от этой тетки, — голос девушки не терпел возражений и чеканил каждое слово.
Я опустилась на колени возле женщины, перехватывая ее руку. Она подняла на меня заплаканные опухшие глаза. Ее губы дрожали.
— Я не хотела, клянусь.
— Я верю вам, — как можно мягче обратилась я к женщине. — Отпустите его, я попробую помочь.
Та нерешительно замялась, не зная, доверять ли мне, но обдумав все, послушно отпустила рубашку парня и отползла в сторону. Эвон плавно осела напротив, внимательно глядя на парня.
— Сейчас будет трудновато, но ты справишься. Сосредоточься. Закрой глаза, — требовательно звучал голос подруги. Я послушно последовала ее словам, ожидая дальнейших инструкций. — Теперь медленно проведи по его груди рукой. Чувствуешь?
Я отрицательно помотала головой, не зная, что должна была ощутить. Пальцы касались шершавой ткани, и я чувствовала пугающую пустоту. Грудь Айзека не вздымалась, делая привычный вдох, и сердце предательски молчало.
— Не думай, Айви. Это ни к чему не приведет. Чувствуй. Крошечный сгусток энергии все еще пульсирует в его сердце. Ну же, времени не так мало, как хотелось бы.
Я вновь плавно провела ладонью по груди парня, пытаясь отгородиться от шума вокруг. Душа. Она таилась где-то среди сплетений мышц и нервов. Маленькая и живая. Кончики пальцев ощутили едва различимое тепло, и я затаила дыхание, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Голос подсознания перенял бразды правления, и тело двигалось само по себе. Шум затих, и меня объяла тишина, в которой существовала лишь я. Пальцы скользнули под теплую кожу, выискивая рухнувшую звезду рядом с сердцем. Я бережно сжала ее и извлекла наружу.
— Чудесно. Теперь у тебя есть ровно три минуты, чтобы вернуть все на свои места, — ворвался в голову голос Эвон.
Я распахнула глаза и уставилась на подругу. Что она имела в виду?
— Выровняй руки и ноги. Быстро. Когда ты вернешь душу на место, переломы срастутся. Если ты не поторопишься, твоему дружку придется пережить несколько мучительных операций.
Я спрятала душу в складках плаща и принялась собирать кости Айзека по кусочкам. Это оказалось не так-то и просто. Голову заполнила дымка, не позволяющая эмоциям взять верх, и я бережно укладывала конечности друга в правильном положении. Механические, бездушные движения, спасающие чужую жизнь.
— Что это еще за?..
Я заставила себя не смотреть, не поднимать взгляд. Хоть все во мне желало успокоить друга, убедить в том, что все наладится. А ведь даже я сама не была уверена, что все сложится лучшим образом. Я безоговорочно доверилась Эвон, но та могла и ошибаться. Только вот я гнала подобные мысли прочь, сосредотачиваясь на деле.
— Айзек, все будет в порядке, — теплый голос подруги обволакивал и успокаивал. — Айви знает, что делает.
— Айви?
Я сцепила зубы. Молчать. Не произносить ни слова. Не казаться еще страннее, чем меня уже видела толпа, обступившая нас кольцом. Не подавать виду, что слышала его.
— Хорошо, — отчеканила Эвон, когда я закончила. — А теперь осталось последнее. Ты должна резко втолкнуть душу в его тело. Лучше всего это будет сделать ударом в грудь. Вероятнее всего, ему будет больно, но всего на мгновение.
Я послушно уложила душу друга на ладонях. Она светилась золотым цветом, и так напоминала звезду. Жизнь Айзека зависела от меня. От одного действия, которое либо убьет его окончательно, оставив после себя лишь угольную пыль, либо вдохнет в его легкие кислород. Я на мгновение зажмурилась,