кровати, сложив ноги в позе лотоса, и всматривалась в пустующий дверной проем.
— Эвон?
Ответа не последовало. После того, как я накричала на девушку, она испарилась, не попадаясь мне на глаза. Я не обратила на это особого внимания, пока сердце безумно колотилось, а Дилан успокаивающе гладил меня по голове. Не заметила знакомого голубого света рядом, сидя в автобусе, что увозил меня от дома Арджентов. Лишь когда за мной захлопнулась входная дверь, и эхо разлетелось по дому, отбиваясь от стен, я вспомнила.
— Послушай… — дрожащим голосом начала я. — Я знаю, ты слышишь. Прости меня, Эвон. Я испугалась. Я не понимаю того, что происходит, не понимаю, что мне делать дальше. Раньше я всегда искала утешения в тебе, но ты была частью моего мира. А Курт не был. Он… — я запнулась, пытаясь подавить рыдания, рвущиеся наружу, — … он был просто мальчиком. А я была так напугана, когда он сказал, что все знает. И всего на мгновение я обрадовалась, что умер он, а не я. Но это ведь неправильно, разве нет? Он погиб из-за того, что я та, кто я есть. И я просто… — слезы уже катились влажными дорожками по щекам. — Я хотела избавиться от всего, что связывало меня с тем миром. Чтобы ничего не напоминало о том, кто я есть на самом деле. Я хотела сбежать от правды, и поэтому… отталкивала тебя.
Я прижала колени к груди и обхватила ноги руками. Одежда пахла сыростью, напоминая о снеге, пропитавшем ее. Во мне вновь проснулась эгоистка, которая оттолкнула друзей и пеклась лишь о своих чувствах. Не меня одну изнутри глодали демоны, но я упорно зажмуривалась, только бы не видеть никого, кроме себя самой. Злостно удаляла каждое новое сообщение от Глена, не желая отвечать. Избегала любых расспросов и объяснений. Я заперлась на затворках сознания, обнявшись с собственной болью, и упорно не видела ничего, что происходило рядом.
Послышался шорох. По коже прошелся холодок, стоило ощутить прикосновение к сгорбившейся спине. Я оторвала голову от колен и замерла в ожидании ответа.
— Я всегда буду рядом, Айви. Что бы ни случилось, — звонкий голос Эвон разорвал тишину. — И я останусь на твоей стороне.
Я резко обернулась и посмотрела на подругу. Она выглядела такой беспечной и умиротворенной, будто не я кричала ей убираться. Девушка сидела, прикрыв глаза, и улыбалась. К глазам снова подступили слезы.
— Почему ты так добра? — пробормотала я.
— Потому что я неотъемлемая часть тебя. А ты — часть меня. Эта связь сильнее всего на свете, и ни одной из нас ее не разорвать. Даже прогоняя меня, ты уже знаешь, что позовешь обратно. Даже уходя, я знаю, что вскоре вернусь. Это то, что никто из нас не в силах изменить.
Я распласталась на кровати, уткнувшись носом в одеяло, и вдруг рассмеялась. Вот так просто. Будто бы не было ни Курта с его бреднями про охотников, ни ссоры с Эвон, ничего. Внутри стало так невероятно, непривычно легко.
Я схватила телефон и, отыскав в списке контактов нужный, настрочила сообщение. Пришло время отпустить Курта и то, что произошло в ту ночь.
«Спасибо, что спас меня. И спасибо, что вступился за меня на той стороне».
В кафетерии было непривычно шумно. Надвигающийся праздник романтических признаний пробудил в старшеклассниках скрытую энергию, и все вокруг оживленно обсуждали планы на ближайшие выходные. Февраль принес с собой ожидаемое потепление, и мой страх растаял, как и снег на улицах города. Я приняла решение двигаться дальше, приняв прошлое.
Но, стоило только ночи опуститься на Гринвилл, и укрыть своим звездным одеялом каждого жителя города, в моей голове оживали монстры. Кошмары, затаившиеся при солнечном свете, выпускали свои когти во снах, вгрызаясь в мой истерзанный стрессом мозг. Иногда удавалось быстро пережить ночь, просыпаясь с рассветом. Но временами мой собственный крик врывался в сознание и выбрасывал прочь из кошмара.
— Пожалуйста, скажи мне, что Айзек не едет с нами, — Лидия наклонилась поближе к моему уху, чтобы Оливия не услышала ни слова.
Ее слова отвлекли меня от размышлений об очередном страшном сне, после которого я не сомкнула глаз до тех пор, пока солнечные лучи не коснулись пледа, в который я завернулась, словно в кокон.
— Он очень хотел, — я усмехнулась, вспоминая жалобный взгляд друга. — Но я убедила его, что эта поездка исключительно девичья, и, к сожалению, свободного билета для него не осталось. Ему пришлось смириться.
Лидия облегченно вздохнула, бросая беглый взгляд на подругу. Оливия сидела, подперев щеку рукой, и увлеченно слушала Нию. Видеть ее такой открытой все еще было для меня в новинку. Ширма из волос все реже опускалась на ее лицо, и девушка выглядела довольно живой и радостной, находясь в нашей тесной компании. Она все еще временами шарахалась от Айзека, но, казалось бы, приняла его чувства и смирилась, что никуда он не денется, что бы она ни делала.
— Ну, слава Богу. Одной проблемой меньше. Я, конечно, ничего против него не имею, но я предпочитаю видеть Лив более заинтересованной в поездке, чем в попытках удрать.
— А что ты? — я заговорщицки подмигнула.
Лидия состроила недовольную рожицу и закатила глаза. Вот о чем, а о своем маленьком секретике она говорить не любила.
— Не имею ни малейшего понятия, о чем ты, — отмахнулась подруга.
