— Блистательный Король в Радостном Отдохновении, — сказал он, — Вы слышали это имя?
— Это описание, а не имя, но да, слышал. Когда-то его звали Касперос Тельмар, насколько помню. Одна из шавок Эйдолона. Был капитаном Двенадцатой роты, когда это еще имело значение.
— Для некоторых до сих пор имеет, — заметил Олеандр, — Не для меня, конечно. Но для некоторых. Я имею честь служить у Блистательного Короля главным апотекарием, а также одним из его Узников Радости.
— Уверен, честь эта сомнительна, — сказал Байл, — И кто такие Узники Радости?
— Лорды-командующие, но не имеющие привилегий и не пользующиеся уважением.
— Ты всегда был амбициозен.
— Где мы найдем кров, там и живем, — ответил Олеандр. — Блистательный хочет достичь апофеоза. Присоединиться к Повелителю Темных Удовольствий в его бесконечных празднованиях. Он планирует совершить достойное жертвоприношение — предложить Слаанеш чистые души в огромном количестве, — Он улыбнулся. — А мы оба знаем, что Принц удовольствий ценит души презренных эльдаров больше прочих.
— Знаем ли? Или это лишь одно из тех нелепых суеверий, которые идиоты с варпом вместо мозгов распространяют, выдавая за научные факты? — Одно из лезвий хирургеона дернулось, — Верх глупости — приписывать мотивацию случайным процессам, Олеандр. Слаанеш — не «кто», а «что», а посему не может ничего ценить — тем более личностей.
Олеандр нахмурился. Байл придерживался необычной собственной веры, несмотря на все, что повидал. Пламя Великого крестового похода до сих пор горело в нем, пусть и тихо. Байл считал, что боги придуманы для глупцов и слабых духом. Он прокашлялся.
— Как скажете, повелитель. Тем не менее Блистательный верит, что скоро вознесется.
— А во что веришь ты?
Олеандр помолчал, осторожно подбирая слова.
— Я верю, что здесь есть возможность продвинуться. Мне продвинуться, если быть точнее.
Байл опустился обратно на стол.
— Собственная банда. Как же изменились твои приоритеты со времени нашего последнего разговора! Я почти разочарован.
— А ваши приоритеты, повелитель? Они изменились? — поинтересовался задетый Олеандр. В конце концов когда-то Байл тоже командовал бандами. И сейчас речь шла не только о власти.
— Мои приоритеты те же, что всегда, Олеандр, — сказал Байл, начиная зашивать рану на животе, — Моя работа. Человечество. Не в нынешнем виде, разумеется. Но душа его — человечество, каким оно должно быть. Доведенное до совершенства моей рукой, следующее моей воле. Эти новые люди будут процветать, распространяясь по всей Новой Ночи и неся свет моей мудрости в самые дальние ее уголки, — Он спустился со стола, — Свет, от которого ты отвернулся. Который ты бросил.
— Он оказался слишком ярким для меня, — сказал Олеандр.
Байл рассмеялся.
— И ты не первый. У многих для него кишка тонка. С другой стороны, пару минут назад у меня ее вообще не было.
Он охнул, когда хирургеон прижался к нему и вогнал крепежные клинки на место, подсоединяясь к позвоночнику и ключицам. Байл слегка ссутулился под его весом.
Олеандр вежливо улыбнулся шутке повелителя. Чувство юмора у Байла было черным и прихотливым, и окружающим оставалось только мириться с ним, если они не хотели стать его объектом.
Приятный дурман от трубки прошел так же быстро, как возник. Внутри зудело, и хотелось глотнуть еще. Зависимость тоже была подарком демоницы — одним из тех символов любви, которые могли преподнести лишь ей подобные, соединяя немного удовольствия и немного боли.
— Предложение интересное. Но какая же помощь нужна от меня? Мой старый товарищ Касперос наверняка может и сам атаковать столь удобную цель.
Пробирочники столпились вокруг Байла. Он взмахнул рукой, и вперед суетливо выбежали маленькие мутанты с броней в руках. Они вскарабкались на стоящие рядом лавки и на операционный стол и принялись одевать повелителя, ни на мгновение не переставая щебетать между собой на своем пронзительном языке.
— Эльдары коварны, — сказал Олеандр, приготовившись отодвинуться, если потребуется. — Их сенсоры на порядок лучше наших. Есть способы решить эту проблему, но у них имеются и немеханические методы нас обнаружить. У меня есть теория, что мы, благословленные вниманием Принца Удовольствий, испускаем определенную психическую ауру, которая эльдарам кажется отвратительной.
— Иначе говоря, они чуют ваше приближение, как добыча чует хищника на ветру, — сказал Байл. Его это, кажется, позабавило, — И? Разве твой новый повелитель не рад этому? Касперос Тельмар, которого я знал, пил страх, как сладчайший нектар.
— Он рад, но проблемы это не решает. Мир-корабль быстр. Он сбежит туда, куда флот Блистательного последовать не сможет. Вы знаете, о чем я.
