76 {Aggone} Имя ‘Агго’ (Aggo) в несколько изменённом виде встречается у Павла Диакона (I, 3): ‘Айо’ (Ajo). — Ср. с др.- исл.: ‘Аки’ (Акі), датск.: ‘Эге’ (Aege). Вообще же это имя встречается в скандинавских источниках довольно часто. — Мл.
77 {Ebbone} У Павла Диакона (I, 3) это имя записано как ‘(Х)ибор’ (Ibor, Hibor, Ebor); также об этом имени см. выше комм. к 8.9.1.3.
78 {Gambaruc} Это имя более нигде в скандинавских источниках не встречается. У Павла Диакона (I, 3) мать Айо и Ибора названа Тамбарой’ (Gambara), что соответствует скандинавскому имени Тунвара’ (Gunvara). — Мл.
79 {Moringiam} Так же, как и ниже, Саксон черпает сведения из сочинения Павла Диакона. Ср. в «Истории лангобардов» (I, 11): «Когда же они, выйдя отсюда (т. е. из страны под названием Скоринга (Scoringa)), направились в Маврингу (in Mauringam)», и чуть ниже (I, 13): «Прибыв же наконец в Маврингу…». — У Павла Диакона речь идёт о землях одного из племён, живших в те времена на Эльбе саксов — ‘мьюрингов’ (myrgingum), — упоминаемых также, например, в «Видсиде» (ст. 5, 23 и сл.), тогда как Саксон, вероятно, имеет в виду либо норвежский фюльк Мёре (More), либо шведскую область Меори (Меоrі) в южной части Смоланда.
80 Ср. у Павла Диакона (I, 8–9).
81 {Ad Rugiam} Ср. у Павла Диакона (I, 19): «После этого снялись лангобарды со своих мест и прибыли ‘в страну ругиев’ (in Rugiland), которая по-латински зовется ‘Rugorum patria’, и оставались там, ибо имела она плодородную почву, многие годы». — Судя по контексту, выводящий лангобардов из Скандинавии Саксон имеет в виду о. Рюген в Балтийском море (во всяком случае, в дальнейшем ‘Ругией’ он называет именно эту область; ср. также в пер. О. Элтона: «they landed at Rugen», и у П. Фишера: «they steered their to Rugen»), тогда как у автора «Истории лангобардов» ‘страной ругиев’ вполне определённо названы земли в верховьях Дравы, «на том берегу Дуная, который он [Дунай] отделяет от Норика» (I, 19).
82 В ХкиЛ (VI, 1–3) о правлении Снио рассказывается следующее: «В соответствии с повелением короля [Адисла] Снио правил в Дакии [очень] жестоко, будучи высокомерен и несправедлив, надменен и всегда готов совершить что-нибудь дурное, во всём ужасен, [неистово] обрушиваясь [на подданных] подобно молнии. У плачущих — будто у них [что-то] было — отнимал, а имущим и тем, кто жестоко издевался [над другими] [, напротив] — раздавал. Установив многие нечестные и несправедливые законы, Снио совершенно не думал о правосудии, [всячески] сочувствуя и стараясь потакать черни, и[, наоборот,] — притесняя мужей благородных. Весь простой народ был ему покорен и благосклонен к нему. Впрочем, один человек по имени Рёд противился Снио и был против него. [И тогда] Снио отправил его на остров [Лесхё], желая, чтобы тот спросил у великана Лэ, какой смертью должен будет умереть король Снио, [на самом же деле] он хотел, чтобы этот Рёд уже не вернулся обратно живым. Прибыв на остров и передав [великану] приветствия от Снио, Рёд спросил, какой смертью должен будет умереть король. Однако великан Лэ не захотел ему ничего поведать о смерти [Снио] до тех пор, пока Рёд не приведёт ему три правильных уверждения. И тогда Рёд, усевшись на холме, сказал, что никогда не видел стен прочнее, чем у его дома. Ещё он сказал, что никогда прежде не видел никого, у кого было бы больше голов и при этом настолько маленькое число рабов. Затем к этим своим словам он добавил и третье высказывание, и оно было правдивее всех остальных: если ему удастся уйти отсюда, он никогда не захочет сюда вернуться. После того как Рёд сделал эти три утверждения, великан открыл ему будущее и объявил, что король умрёт от укусов вшей. [Обо всём этом] Рёд рассказал [затем] сидящему [у себя] во дворце в Ютландии [Снио]. Именно это на глазах у всех немедленно и произошло. Из ноздрей и ушей короля вылезли вши, множеством которых [тут же] покрыло всё его тело. [Как и было предсказано], король Снио умер от укусов вшей; его имя даны будут помнить вечно».
83 (Віогn… Haraldus} Об этих королях можно сказать то же самое, что и о двух предшественниках Снио (см. комм. к 8.10.14.10). — Мл.
84 {Thylensibus} Как следует из «Предисловия» Саксона (0.1.4), ‘жители Тиле’ — это исландцы, т. е. получается, что здесь они упомянуты применительно к тем временам, когда Исландия ещё даже не была открыта скандинавами. Скорее всего, Саксон просто приписал здесь королю Горму то, о чём он сам узнал от исландцев. — Мл.
85 (Geruthi sedium} Этот ‘Геруд’ (Geruthus) был великаном, которого сами исландцы называли ‘Гейррёд’ (Geirro?ar). В МЭ упоминается о путешествии Тора в страну Гейррёда (Geirro?argar?a), рассказ о котором содержался в составе особой песни, сочинённой в кон. X в. норвежским скальдом Эйливом, сыном Гудрун (Язык поэзии, 11).
86 Согласно общему для всех древних географов и астрономов представлению, земля словно некий остров, омывается со всех сторон мировым Океаном. — Cm.
87 {Thorkillum} ХД: в исландских анналах упоминается Торкилль Благородный Путешественник (Thorkillus Adalfarus), о котором сказано, что он был исландцем на службе) короля Дании Горма Старого.
88 (a diis loci praesidibus} Этих богов скандинавы называли ‘лэндветтирами’ (landvaettir) Их главной задачей была защита своих земель от чужеземцев. Согласно КЗ, датский король Харальд Синезубый, намереваясь напасть на Исландию, отправил туда на разведку одного колдуна, который, приблизившись к острову, увидал, что «все горы и холмы полны там духами страны, большими и малыми». Принимая облики разных животных и чудищ, эти духи в конце концов так и не дали ему сойти на берег. Среди них упоминается и «великан в железной палицей в руке», за которым «шло и много других великанов» (Сага об Олав «сыне Трюггви, 33). — Мл.
89 {8.14.2–5} Ср. у АБ (IV, 40–41): «Также светлой памяти архиепископ Адальберт говорил нам, что в дни его
