— Ну еще бы, с ее то внешностью тогдашней…
— Так…, погодите! Значит…, а что было дальше то?!.. — Вот об этом дальше уже слушали все обернувшиеся на первую фразу, чуть ли не выглядевшую, как восклицаемое Архимедом «Эврика!»:
— А че дальше…, дальше она сказала, что встретила старого знакомого, находится в непривычном состоянии…
— Короче, дальше мы поехали к нам в барчик, там еще молодые…, рок группа была…, ну не важно, пацанов былооо — мама не горюй, потом пол ночи по городу катались, у мостов разведенных торчали…
— Угу… К утру только домой прикатили…
— А вы что до этого ее, что ли знали…
— Ну да… Она ж сумасшедшая! Сначала, как умалишенная с парашютом прыгала, там и познакомились — Игорек там, ну в клубе…, инструктором работает…, потом она типа спортбайк…, «рухлядь» короче, купила — естественно обманули, хлам подсунули — его восстанавливали, ну там она под бензовоз подлетела, больница и так далее, девка огонь… и при этом ни с кем, вообще, будто смерти искала, и только вот сюда попав, угомонилась…, а тут это… — Самуил внимательно слушал улыбаясь, дал договорить, уважая порыв молодых людей, а под конец не выдержал:
— Другими словами, вы…, ты Макс, и ты Игорь, сможете подтвердить перед судом, что забрали Вику в этот день из отделения полиции, где она провела почти сутки, потом были вместе, при большом скоплении свидетелей на выступлении рок группы, потом всю ночь, до самого утра, катались по ночному Питеру…
— Да не вопрос. А че поможет?
— Да это же алиби! Так, друзья мои, найдите к завтрашнему дню еще нескольких парней, которые смогут вспомнить и подтвердить ее…, Викино, присутствие в клубе, точно от такого-то часа, до такого-то. Постарайтесь найти таких, которые не были совсем пьяными, и выглядят поприличнее…
— А мы че?!
— Вы — это прекрасно, но дадим обвинению и шанса, что бы «съехать» на вашу дружбу с ней! Пусть свидетелей будет с десяток…
— Так мы и музыкантов можем на это подбить…
— Завтра же с утра подкрепим, взяв у них показания, сначала ко мне подъезжайте, потом договоримся как и когда в следственный комитет… Может наш замечательный Всеволод Яковлевич самостийно, так сказать, опомнится…
— Ну а мы, пожалуй, займемся микромитингом…, так Танюшь…
— Семен, только пообещай опять не бить морды…
— А когда я бил то? Это они все время, меня да Олюшку цап царап, будто других нет вовсе. Ну теперь то она депутат, а может…, коль разрешенный митинг, то «яблочные» знамена будут уместны… О письме для суда, как так сказать, о взятие на поруки, договоренность есть, его Ольга привезет, сама может судье то и отдаст…
— Самуил, ну что скажешь-то…
— А что тут можно сказать, здесь даже гомо-тупикусу все понятно — Вика совершенно ни при чем! Я даже не знаю, как ее можно вот так вот держать. Если Виктор Викторович завтра соизволит…
— Соизволит! Еще как соизволит! Нельзя такие вещи допускать! Запрос только по форме киньте на электронную почту службы, что бы все было официально, остальное оформим в лучшем виде. Нет…, ну безобразие вопиющее, конечно же! Ну я завтра на семпозиоме, перед коллегами обязательно приведу этот пример! Обязательно обсудим и выводы сделаем и письмишко куда нужно настрочим… А с вас, молодые люди, еще пару кругов… — Макс с Игорем с готовностью кивнули и вышли прогревать аппараты…
СКРЫТЫЕ РЕЗЕРВЫ
«На что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душою, которые ждут смерти, и нет ее, которые вырыли бы ее охотнее, нежели клад, обрадовались бы до восторга, восхитились бы, что нашли гроб?»
Следующий день начался нервозным утром, в предвкушении, чего-то восторженного, все рассчитанные удары, будут не только подготовлены, но и нанесены в самое уязвленное место в самый подходящий момент. Даже сам Калкутин согласился появиться в кабинете следователя, что бы попытаться убедить молодого человека в совершаемой ошибке.
