— Дар Ины не сразу будет подчинён, но возможность я ей указал, — Самантир перевёл на меня свой удивительно молодой взгляд. — Не позволяй Фарейну себя сдерживать, чем больше его магия тебя охраняет, тем дольше ты не сможешь контролировать свою силу. А он как и любой влюблённый дракон делает это интуитивно, потому что ты боишься себя. Победи свой страх и дар уже не сможет управлять тобой, ты будешь управлять им.
Влюблённый? Я изумлённо уставилась на прячущего в уголках губ улыбку дракона. Разумом я понимала, что предложение о замужестве просто так не делают, но о любви разговора не было. Да, я бросила дракону вызов. Да, он сразу объяснил мне, что ждёт меня впереди. Но… Любит? Сердце забилось как бешеное, грозя пробить грудную клетку. Мои чувства, в которых я призналась самой себе лишь недавно, оказались взаимными. Немая благодарность Дарящей взвилась в душе и губы тронула расползающаяся по ним счастливая улыбка.
— Ой, да ладно вам! — Сайн закатил глаза и отвернулся с видом, будто его сейчас стошнит. — Давайте вы потом пообщаетесь?
Фара шикнула на воплощённого и с умильной улыбкой, сложив у щеки ладошки, наблюдала за нами.
— Ина, — робко спросила саана, поняв, что романтика момента уже разрушена. — Ты кричала… Сарастэль… Он, правда, жив?
— Жив, — я кивнула блондинке, на глазах которой навернулись слёзы и огнём загорелась безудержная надежда. — Изувечен, но жив. Они все там. Все восемь.
— Место сможешь узнать? — деловито вклинился Фарейн.
— Я видела только камеру, похоже на какую-то темницу, но где она — сказать не смогу. Не в Межмирье и не на Риане — это точно, связь протянулась далеко и она очень тонкая, тянется к Фаре, с остальными узы разорваны.
— Ладно, главное, что живы. Найдём, в конце концов, двумя местами поиска меньше.
Попрощавшись с магом Самантиром, отбрасывающим драконью тень, мы отправились в обратный путь. Сделав круг над башней, драконы оставили за спиной и её, и город, и сверкающий на холме кварцелиновый дворец. Путь лежал к землям авийров, а затем в Юконрузу.
Всё чаще далёко внизу открывались разорённые поселения, клубились столпы дымных завес, чернели сожжённые и взрытые битвами поля. Как разительно отличались эти места от тех, что мы видели раньше. И чем ближе к границе, тем больше изуродована была земля, а столица шэдоу жила своей размеренной жизнью и не знала той беды, что разлилась за её пределами.
Летящих над землёй драконов провожали выкриками крохотные группки обездоленных шэдоу далеко внизу. Боль, гнев, страх, надежда доносились до нас в их голосах.
Граница земель авийров появилась неожиданно, за одним из низкорослых лесков ждали два чёрных как непроглядная ночь коня. Косматые гривы развивались от порывов ветра, вскинутые вверх головы с четырьмя резко выделяющимися на них белоснежными длинными клыками, мускулистые мощные торсы и твёрдые ширококостные ноги упирались копытами в землю.
Снизу донеслось ржание, на которое Фарейн ответил коротким трубным звуком и авийры, развернувшись, сорвались с места, указывая путь через свои земли. Мощные копыта авийров взрывали дёрн, отбрасывая комья земли. Широкие крылья драконов вспарывали воздух, скользя по воздушным потокам.
Свистнувшая в воздухе стрела прошла в нескольких сантиметрах от головы Фарейна. Растерявшийся на мгновение иссиня-чёрный дракон огласил округу трубным воинственным рёвом, бронзовый поддержал более тонким и молодым воплем. А затем началась битва.
Далеко внизу авийры, всхрапывая и ощериваясь, бросились к зарослям дикого горицвета, в огненно-рыжих листьях которого спрятался напавший на нас лучник. Драконы спустились ближе к земле и прикрывали коней с воздуха, призвав на помощь магию. Справа по чёрному крылу чиркнула ещё одна стрела, не причинив ни малейшего вреда прочной шкуре. Засада!
Из леса впереди высыпали ещё несколько тэрессов-лучников и принялись осыпать стрелами драконов и заодно нас, прильнувших к спинам могучих зверей при первых выстрелах. Вслед за ними на авийров из тех же зарослей выступили зеленокожие тэрессы, вооружённые одноручными мечами и длинными кинжалами.
Создавая сбивающие с ног воздушные потоки своими крыльями, драконы опустились на землю, ссаживая нас и снова взвились вверх. Воздушная стихия Фарейна и земляная Минара, схлёстываясь вместе, создали смерч, затягивающий в свои воронки и изламывающий тела напавших.
Воплощённая стихия — я даже представить себе до этого дня не могла как выглядит народ адепта Дарэ. Огненные всполохи закрутились вокруг тела Сайна, поглощая под собой одежду, волосы, плоть и через один удар сердца рядом со мной и Фарой уже бушует огненный вихрь с человеческими очертаниями. Потоки чистого пламени устремляются к обидчикам авийров. Кони вертятся вокруг своей оси, взбрыкивая копытами, оскалив пасти и обнажив мелкие острые зубы жестоких хищников. Клыки вгрызаются в тела тэрессов, вырывая куски плоти.
Стихия отзывается на первую же мысль и водяные шары с лёгкостью находят свои цели. Воздушные петли, созданные Фарой, сбивают тэрессов с ног, мешая приблизиться к нам.
Когти драконов врезаются в гущу сражения, выхватывая противников из разбившегося, переоценившего свои силы, строя. Тела погибших устилают землю. Раненые мной и Фарой со стоном отползают в сторону. Война, казавшаяся до сегодняшнего дня чем-то странным и непонятным, врывается в мою жизнь и кипит вокруг льющейся из глубоких ран горячей кровью. Злость и ярость до сей поры сдерживаемые хранителем, вспыхивают в душе и созданный мной из стихии ледяной меч пронзает тело молодого тэресса, занёсшего свой клинок над Фарой.
