— Спасибо вам! — растроганно произнесла Милана, готовая расцеловать неулыбчивого, сурового доктора.
— Еще рано благодарить. Иди. Не мешай мне!
Милана связалась с Татьяной, и соседка в тот же день привезла документы.
— Что ты решила? Куда поедешь? А своим что скажешь? — засыпала она вопросами Милану.
— Таня, пока молчок, я тебе потом все объясню, — заверила Милана. — Мне от тебя понадобится еще одна услуга.
— Да что угодно! Ради своего крестника Богданчика, ради тебя я сделаю все!
— Следующей ночью тебе нужно будет пробраться к моим во флигель и взять немного моих вещей и детские. Хотелось бы еще подарки от Оли, хотя бы часть их. В общем, я дам тебе денег, купишь две сумки, сложишь туда вещи, заберешь Бумчика, вызовешь такси и дуй сюда, к больнице. Да, еще купи корзину для щенка. Здесь подождешь нас до утра, — объяснила ей все подробно Милана.
— Я все поняла, — растерянно сказала соседка. — Но куда вы едете? И откуда деньги?
— Я все тебе объясню. Потом, — повторила Милана. — Ты, главное, ничего не перепутай. Не сегодня ночью, а завтра. Поняла?
— Ясный пень!
— Танечка, — Милана взяла ее за руки, посмотрела прямо в глаза, — от твоих действий зависит моя дальнейшая судьба. Понимаешь? Ты не должна меня подвести. Главное, не проспи и не…
— Не боись, бухать не буду, — улыбнулась Татьяна.
Милана зашла к доктору, отдала ему свои документы и попросила немного денег на такси.
— Завтра после обеда зайдешь ко мне за паспортом, — сказал он, отсчитав деньги.
Иосиф Карлович, пользуясь своими связями, без проблем выписал Милану. Был последний день его работы. Завтра утром он улетит к сыну, навсегда оставив родину и своих двоих детей. Первым родительский дом покинул старший сын, поехав учиться за границу. Иосиф Карлович надеялся, что и младший сын пойдет тем же путем, но он предпочел учебу на родине и на последнем курсе разрушил все его надежды, заявив, что женится и не намерен работать за границей. Их ссора закончилась расставанием, когда он заявил сыну, что не даст ему больше ни копейки. Сын громко хлопнул дверью, сказав на прощанье, что никогда не примет его подачки. Он так больше и не появился в жизни отца. Потом ушла дочь. О ее судьбе тоже ничего не было известно. Дом Иосиф Карлович уже продал, но новым хозяевам оставил номера телефонов — свой и старшего сына. На что он надеялся? Столько лет прошло, а от детей не было весточки.
«Есть такое слово „вдруг“, — решил Иосиф Карлович. — Когда человеку не на что надеяться, он вспоминает это слово. Вдруг кто-то из детей решит вернуться в родительский дом?»
Для Миланы он сделал все, что мог. У него были некоторые сомнения в том, что эта хрупкая, не уверенная в себе женщина с глубокими психологическими травмами и нелегкой судьбой сможет в одиночку справиться с жизненными невзгодами, но он видел, что в ней проснулась настоящая мать, и не просто мать, а самая что ни есть хищница, готовая до смерти биться за своих детей. И он помог ей, пошел на эту аферу с деньгами.
«Самое интересное, что меня ни капельки не мучает совесть, — подумал доктор. — Бояться мне нечего. Если ее семья поднимет бучу, то ничего не сможет доказать. Свидетелей нет, справки тоже, значит, не с чем обращаться в суд. Там скажут, что они могли сами, добровольно взять кредит на строительство, а что жена с детьми удрала — так это дела семейные».
К концу рабочего дня он накроет стол, пригласит сотрудников. Иосиф Карлович решил спиртное не брать, заказал в ресторане горячие и холодные блюда, сладости, всем по коробке дорогих конфет, пригласил профессионального фотографа. Посидят по-дружески, вспомнят прошлое, но перед этим надо будет отдать Милане деньги и проститься с ней. Он никогда не узнает, как сложится ее жизнь. Конечно, можно было бы взять ее номер телефона, позвонить и поинтересоваться. Но зачем? У них разные пути-дорожки. Он хочет пересечь границу, перечеркнуть прошлое и остаток жизни провести по- другому: без взяток, за хорошую оплату труда, рядом с сыном…
Когда Иосиф Карлович зашел в палату, Милана что-то писала. Рядом на тумбочке лежал подписанный почтовый конверт.
— Кому пишем любовное послание? — улыбнулся доктор. — Не мне ли, старому еврею?
— Я должна написать мужу, чтобы он не искал нас и не подавал в розыск, — ответила она.
— Подумай хорошенько, как написать. О кредите — ни слова, это может обернуться против тебя же, — посоветовал доктор.
— Я понимаю.
— Вот деньги.
Он подал ей сверток.
Милана встала и взяла его.
— Спасибо вам большое, — прошептала она, и глаза ее увлажнились. — Если бы не вы…
— Ну-ну! Не разводи сырость в отделении, — сказал он шутливо. — Помни, Милана, что жизнь — как река: сегодня ее воды вовсю бурлят, бушуют, она гонит волны, как при шторме, а через время становится спокойной, тихой, теплой и уверенной в себе. Прощаться не люблю, но желаю тебе удачи! Ты —
