— Надеюсь, — выдавила из себя девушка.
Милана вернулась домой далеко не в радужном настроении. Чувствовала себя побитой собакой, которая верно служила хозяину, а на старости ее пинком выкинули из дома. Что мешало Руслану сделать ей предложение? Раньше он обещал окончить училище, поступить на заочное обучение, устроиться на работу и тогда, по его словам, «мы сможем быть вместе». Конечно, это не было предложением выйти замуж, но все-таки какой-то намек на совместную жизнь, и Милана жила этим. Теперь он без малейшего сожаления говорит о том, что они будут видеться редко, и с радостью — о своей самостоятельной жизни. Значит, он не любит ее?
«Папа был прав, когда говорил, что с моими внешними данными я никому не нужна, — размышляла Милана, меняя постельное белье. — Когда в моей жизни появился Руслан, высокий, симпатичный, с гладко зачесанными, собранными в узел волосами, добрый, нежный, ласковый, я была уверена, что отец заблуждается. А теперь ясно, что ошибалась я».
Милана загрузила белье в стиральную машинку, механически нажала «пуск» и пошла в кухню. Ей предстояло протереть пыль в шкафчике и приготовить ужин. Непослушными, словно ватными руками она начала доставать тарелки, но не удержала — они выскользнули из рук и ударились о пол.
— Только этого не хватало! — в отчаянии воскликнула Милана, уставившись на осколки дорогого сервиза.
— Ага, нашкодничала! — услышала она за спиной голос Игоря и от неожиданности вздрогнула. — Я все родакам расскажу! Они поставят тебя в угол коленками на пшено.
— Не смешно! — отрезала Милана, подумав, что неприятностей ей не избежать.
— Да ладно, сестра, не дрейфь! Собери все в пакет, я по дороге где-нибудь в мусорный бак выброшу, — сказал Игорь.
— Зачем?
— Ты думаешь, их кто-то пересчитывать будет? — улыбнулся Игорь.
— Иногда мне кажется, что в этом доме настолько все под контролем, что и спички в коробке пронумерованы.
— Никто не заметит! Я вон у папаши потянул немножко денег, «пощипал» маман чуть-чуть — и все нормалек! А ты раскисла из-за каких-то тарелочек!
— Игорь, воровство к добру не приведет, попомнишь мое слово.
— Не накаркай, сестра!
— Я серьезно. Рано или поздно пропажу заметят, и тогда тебе несдобровать, — сказала Милана, собирая осколки посуды.
— Что мне сделают? Выгонят из дома? Ну и пусть!
— Тебе надо учиться.
— Милка, давай без назиданий! — скривил брат недовольную гримасу. — Без тебя тошно. Дай что-нибудь поесть! Можно сладенькое — я такое люблю.
— Мой руки и садись за стол, сладкоежка! — улыбнулась Милана.
— А можно хоть без родаков не мыть руки?
— Как хочешь, — согласилась Милана и добавила: — Не забудь выбросить эти тарелки, иначе мне капец.
У Миланы в этот день все валилось из рук, но к возвращению матери она с горем пополам управилась с домашними делами. Мать зашла в комнату, бросила привычное «Добрый вечер», поставила сумку на тумбочку, повесила связку ключей, сняла босоножки, и Милана подала ей комнатные тапочки.
— Их надо постирать, — заметила женщина.
— Хорошо, мама, я завтра постираю.
Мать подошла к окну, провела пальцем по подоконнику, поднесла его к глазам.
— Я вытирала пыль, — неуверенно пробормотала Милана.
— Лишь бы как? Завтра сделай все как положено. Приедет отец, а у нас тут непорядок.
— Хорошо. Греть ужин?
Милана, не дожидаясь ответа, метнулась в кухню. Скоро придет Игорь, и они будут ужинать. Все как обычно. Даже в отсутствии отца правила, установленные им, никто не нарушал.
За ужином Милана набралась смелости и попросила:
— Мама, поговори, пожалуйста, с папой. Я не хочу работать в части. Я нашла хорошую работу, которая мне по душе.
— Мила, неужели родители желают тебе зла? Если отец что-то делает, то только для твоего же блага, — ответила мать. — Возможно, ты еще молода, чтобы понимать это, но, поверь, пройдет несколько лет, у тебя будут свои дети, и ты, как и мы, будешь о них заботиться. Пожалуй, ты поймешь это позже, а сейчас надо делать так, как советует отец.
Она смотрела на дочь. В глазах — безразличие и грусть. Мила не стала возражать, зная, что продолжать разговор нет смысла. Последняя маленькая
