Мне нужно было быть на работе в одиннадцать. Я разворачиваюсь и, забежав в спальню, вытаскиваю из недр сумки свой мобильный.
Сдох.
Где, черт возьми, зарядное устройство? Моя комната — полная катастрофа, потому что я не самая аккуратная девушка в мире. Везде разбросана одежда: полдюжины медицинских штанов на полу, еще больше в корзине для белья, бюстгальтеры на дверных ручках и на полу вперемешку с трусами и полотенцами.
Я нигде не могу найти зарядное устройство.
— Черт!
— Что-то не так? — его глубокий голос звучит где-то за моей спиной.
Я сижу на полу возле прикроватной тумбочки и выискиваю в куче одежды и старых газет зарядное устройство.
— Да, все не так. Я должна была быть на работе полтора часа назад.
Наконец-то я нахожу зарядку в самом углу. Подключаю телефон, но он старый, и ему нужно немного зарядиться, чтобы включиться.
— И мой телефон сел.
— По крайней мере, у тебя есть твой грузовик.
Я смотрю на него. Он стоит в дверях моей спальни. Одет в тонкую черную футболку с V-образным вырезом, обтягивающую торс и бицепсы. Край футболки чуть задрался, и мне виден плоский живот с дорожкой светлых волос, уходящих под пояс джинсов.
— Мой грузовик? — я вспоминаю, с чего все началось. — Как ты пригнал его сюда?
— Я его отбуксировал, починил, а потом пригнал.
— Погоди, — я встаю и тут же вспоминаю, что голая, поэтому снова сажусь, прикрывая колени валяющейся одеждой. — Что ты делаешь в моем доме? Что ты делаешь в моей спальне? Знаешь, что? Не отвечай, лучше просто уйди.
— Ты можешь позвонить на работу с моего телефона.
Он лезет в карман, вынимает изящный смартфон и протягивает его мне.
Абсолютно невозмутимо. Как он все это время может сохранять такое спокойствие?
— Перестань быть таким милым, — я поднимаюсь с пола, прижимая к себе одежду, чтобы оградить себя от его взгляда и скрыть доказательства того, что я искренне и серьезно возбуждена. — Это пугает.
— С каких это пор?
— Никто не бывает милым без причины, — говорю я, набирая номер офиса.
— У меня есть причина, — он наклоняется с широкой улыбкой, бицепсы бугрятся под футболкой.
— Да? — на линии гудки, гудки, гудки. — И какая же?
— Причина такая, что мне не нужна причина.
— Глупость какая-то. Попробуй еще раз.
— Ладно, — он разглаживает бороду длинными, сильными пальцами. — Ладно... ладно, как насчет такой причины: ты очень сексуальная штучка, и я так мил с тобой, потому что мне просто понравились твои большие сочные сиськи.
На мгновение я лишаюсь дара речи.
— Господи, ну ты и свинья.
Он пожимает плечами.
— Ты сама спросила.
— Они не такие уж и большие, — я скрещиваю руки на груди, не то чтобы застеснявшись... хорошо, да, я стесняюсь.
— Достаточно большие, насколько я могу судить, а повидал я достаточно.
Я смотрю на него и разочарованно вздыхаю — трубку на том конце не берут.
— Мы можем перестать говорить о моих сиськах? — и ровно в этот самый момент трубку все-таки поднимают. Черт, конец фразы наверняка успели услышать.
— Э, здравствуйте? — растерянно отвечает Линдси.
— О, Боже, Линдси, привет, это Найл.
— Найл! Ты в порядке? Мы все беспокоились о тебе.
— Да, я... Я в порядке. Мой грузовик вчера вечером сломался, и я проспала. Прости, Линдси. Я буду у вас, как только смогу. Где-то через полчаса.
Линдси говорит с кем-то, слышно плохо.
— Ну, вообще-то здесь доктор Бердсли, и он говорит, что все нормально. Возьми выходной.
— О, нет, я не могу.
