Там, где сердце

Так что, может, я и спятила, но…

—Ладно. Хорошо. Бранч. Но ты должен выйти, чтобы я могла одеться.

— Не стесняйся, я отвернусь.

— Он отвернется! Иисусе, — я качаю головой, удивляясь его нахальству. — Ты даже не знаешь моего имени.

— Найл Джеймс.

Я ошеломленно моргаю.

— Как… Откуда ты знаешь?

Какая-то тень пробегает по его лицу, но исчезает так быстро, что мне кажется, я ошиблась, и на самом деле ничего и не было.

— Твое имя написано на водительских правах. Я увидел их, когда искал в бардачке запасной ключ.

— Но я не знаю твоего имени.

— Лок.

Я хмурюсь.

— Лок?

— Сокращение от Лахлан, но никто не называет меня так, кроме матери, и то я с ней постоянно спорю.

— Лахлан. У тебя есть фамилия?

— Нет. Я клон суперсолдата, сбежавший из секретной лаборатории.

Ему удается сказать это с каменным лицом.

— Не будь мудаком.

Он смеется, и, Боже, этот смех чертовски сексуален. Ненавижу его за это. Или хочу ненавидеть, но не получается. Но хотя бы раздражение есть.

— Монтгомери, — говорит он. — Меня зовут Лахлан Монтгомери.

Я встаю, придерживая рукой одежду, чтобы прикрыть низ живота, и протягиваю ему другую руку для рукопожатия.

— Приятно познакомиться, Лахлан.

Он пожимает мне руку — Господи, его рука большая и сильная, а ладонь мозолистая, как наждачная бумага.

— Пожалуйста, зови меня Лок, — в его глазах снова что-то мелькает. — Приятно познакомиться, Найл.

— Отлично, мы познакомились. А теперь, серьезно. Убирайся к черту из моего дома, чтобы я могла одеться.

— Хорошо, хорошо, — он отступает с таким видом, словно ему невыносима даже мысль оторвать от меня взгляд. Так странно.

И немного радует.

Это не может радовать, черт побери. О чем я думаю?

Я только что согласилась на бранч с этим парнем? Почему? Зачем? Глупо, Найл, так глупо. Ты не можешь ходить на свидания.

Но это не свидание, правда?

Я размышляю над этим вопросом, когда слышу, как закрываются входные двери. И ответ, который приходит мне в голову, смущает. Да, это свидание.

Я согласилась на свидание с человеком, чье имя узнала уже после того, как согласилась. С мужчиной, который объявился в моем доме без приглашения и разглядывал мое почти обнаженное тело.

Черт возьми, но если это свидание, то я не могу просто собрать волосы в хвост и надеть спортивные штаны, не так ли? Поэтому я принимаю душ, брею все необходимые места, а потом сушу и завиваю волосы.

Это плохая идея. Олли очень любил, когда я вот так подкручивала волосы. Я делала это нечасто — главным образом, для особых случаев или в те редкие моменты, когда мы были не на работе и оставались наедине — в выходные дни между назначениями в ВБГ. А еще на нашу свадьбу.

И я плачу, завиваю волосы и думаю об Олли, собираясь на свидание с другим мужчиной.

Боже, я совсем запуталась.

Он накручивал кудри вокруг пальцев и тянул их. Прижимал меня к себе, запускал пальцы мне в волосы и, слегка потягивая их, сладко целовал меня. Мягко, нежно, не агрессивно, просто... с любовью и желанием.

Мне приходится сделать паузу, убрать плойку и прийти в себя. Сморгнуть слезы.

Зачем я это делаю?

Просто предложи ему денег и избавься от него.

Но я почему-то уверена, что Лок не возьмет денег. К тому же, я уже согласилась, так что отступать поздно, ведь правда?

Конечно, можно было бы. Но это будет невежливо, ведь он помог мне.

Он чего-то хочет от меня. Я имею в виду, мне кажется, что он чего-то хочет.

Он хочет одного, но скорее ад замерзнет, чем это произойдет.