Я поморщилась, будто застыдившись самой себя, и моргнула несколько раз.
– Ничего, – ответила я и решительно потрясла головой, подчеркивая это.
Сай и Дженна расхохотались.
– Блайт, ты самая худшая лгунья на всей планете! – воскликнула Дженна.
Я надулась:
– Ну, извините меня. У меня не так много опыта.
– Дай угадаю, – подразнил Сай. – Ты врала в первый раз?
Я встала на четвереньки, затем поднялась и сказала:
– Сказать по правде, вчера мне посчастливилось очень убедительно соврать. – Я вытерла руки и выпятила подбородок. – Более того,
Ребята одновременно выдали «Ах!» и закивали. Я усмехнулась.
– Без обид, но твоего отца вряд ли можно назвать полиграфом. Мы врали ему годами, а он даже не догадывается об этом, – сказал Сай.
– Самое смешное, когда мы говорим правду, то он думает, что мы врем, – добавила Дженна.
Ее трехцветные волосы прилипли к лицу и шее прямо под мокрой шерстяной шапочкой. Подводка для глаз текла по лицу с двух сторон, как черные слезы. Она посмотрела на Сая:
– Только не вчера.
– А что случилось вчера? – спросила я, продев руки в рукава, словно в китайскую ловушку для пальцев.
Сай почесал голову:
– Ну, вчера после занятий, как только я принялся отбывать наказание, твой отец позвал меня в кабинет и сказал, что я могу уйти домой. Он отменил мое наказание.
– Да ладно, правда? Круто! – воскликнула я.
– Кажется,
Он наклонился и одарил девушку сладким поцелуем, и мне стало неловко находиться рядом.
Я уже привыкала к Саю и Дженне, поэтому сказала:
– Ээээй? Можем отложить прелюдию на будущее, когда я не буду стоять рядом с вами под проливным дождем?
Будто по сигналу с неба донесся резкий раскат грома. Сай с Дженной оторвались друг от друга и засмеялись, все еще глядя друг другу в глаза. Они находились в такой гармонии, что им даже не надо было разговаривать.
Мне тоже так захотелось.
Сверкнувшая рядом молния вернула меня в реальность. Почти сразу же раздался гром, и я вспомнила, что мне стоит пошевеливаться. Я очень не хотела признаваться ребятам в том, что участвую в охоте. По какой-то причине я думала, что это испортит их мнение обо мне. Но пока старалась придумать, что сказать, Сай вдруг показал налево и произнес:
– Парень там. Рядом с плитой, на которой сверху крест.
Я почувствовала, как у меня округлились глаза.
– Какой парень? – спросила я; брови задвигались вверх и вниз, будто пара гусениц, страдающих параличом. – О чем ты говоришь?
Дженна старалась не смеяться, но смех все равно прорывался. Сай просто покачал головой и одарил меня полуулыбкой.
– Мертвый парень, – сказал он. – Из подсказки. Ты же понимаешь, о чем я говорю. Не знаю, почему ты притворяешься… Господи, ты самая худшая лгунья!
Сай громко засмеялся, и я увидела искреннее удовольствие на его лице. Я бы сказала, что Сай не часто позволяет себе такое, ведь обычно он бывает намного сдержаннее. Поэтому я вроде как гордилась тем, что вызвала у него такую реакцию.
Дженна потянула Сая за руку к воротам:
– Пошли, мы покажем.
– Только если… – Сай остановил девушку. Затем протянул в мою сторону руку и изобразил скорбь. – Если тебе не нужно больше времени, чтобы оплакать любимого Эбенезера.
Я разразилась фальшивыми слезами и прикрыла лицо руками:
– Зачем ты мне напомнил об этом? О, Эбенезер! – Я ласково положила руку на надгробие. – О, любовь моя! Как я скучаю по тебе.
–