Бруснева будет оценена по достоинству и подготовлена к печати. Вот тогда ваш Фонд предложит настоящую цену. Такова, видите ли, политика «Лиги Обера», которую я здесь представляю. В качестве же первого этапа…
Потрепанная записная книжка, короткий толстый карандаш.
— Это за рукопись.
Ладонь прижала маленький белый листок к столешнице.
Перри, взяв бумажку за край, поднес к глазам. Цифра оказалась даже хуже, чем он предполагал. Вновь вспомнились фильмы про ушлых аферистов в моноклях, которых разоблачали мужественные сыщики. Что мешало загадочной «Лиге Обера» нанять голодного писателя-фантаста? Немного воображения — и готова сказка про лейтенанта К и боцмананта Бегичева. А наглый тип с собачьей мордой не просто шулер, а еще и убийца.
Листок выпорхнул из разжатых пальцев.
— К сожалению, Фонд Фаррагута в этом не заинтересован, господин Сиверс. Прошу прощения за доставленное беспокойство.
Тот явно не ожидал отказа. Привстал, взглянул изумленно, сглотнул, дернув острым кадыком.
— Блефуете? Цену хотите сбить? Это же… Это же открытие века! Одумайтесь!..
Бывший сотрудник детективного агентства отнюдь не блефовал. Уолтер Перри не любил жуликов. А уж убийц был готов давить ногами в любое время суток.
Борзая сорвалась с места, вытянулась, оскалила зубы. Любитель в среднем весе начал не без удовольствия прикидывать рисунок будущего боя. Пару ударов в челюсть — обязательно. Чтобы клыками не светил.
— Ладно…
Из Сиверса словно выпустили воздух. Он махнул рукой, медленно опустился в кресло.
— «Лига Обера» уполномочила меня в самом крайнем случае передать рукопись бесплатно. Но при одном непременном условии.
Ничуть не впечатленный Перри шевельнул губами:
— Слушаю.
Бесцветные глаза гостя внезапно потемнели, налились огнем.
— Вы, Уолтер Перри, дадите честное слово, что переправите вашему руководству некое послание. Вашему настоящему руководству, господин Перри!
Помолчал, а затем принялся чеканить, отрубая слово от слова:
— «Лига Обера» желает принять активное участие в будущей европейской войне. Для победы недостаточно чудо-оружия, нужны люди. Они у нас есть, сотни опытных, подготовленных офицеров, прошедших Великую и Гражданскую войны. Мы готовы сражаться на любой стороне, лишь бы война закончилась в Москве. И еще! Никакой — слышите! — никакой пощады большевикам и их прихвостням, отдайте их в полную нашу волю.
Уолтер прикинул выражение лица шефа, читающего подобное. Рассудил: перетерпит и даже одобрит. Сумасшедшие писали в Фонд регулярно. Рукописи же самое место в музее, на стенде с фальшивками.
— Напишите все это на бумажке, господин Сиверс. Сегодня же отправлю начальству, честное слово!
…Не телеграфом, понятно, в обычном конверте. Средства Фонда надлежит экономить[61].
6
