— Шутишь, хозяюшка? За такие деньги можно всю вашу деревеньку купить и сдача останется.
— Не хочешь, не бери, — пожала женщина плечами.
— А мужик в доме есть?
— Зачем?
— С хозяином хочу потолковать, скорее столкуемся, — сказал Гарриетт недовольно, — Без бабьих шуток.
Женщина поджала губы. Теперь Гарриетт мог хорошо рассмотреть ее. Пышнотелая, еще не старая, с темным румянцем на щеках и темными тяжелыми волосами. Одета в широкий сарафан поверх простой льняной рубашки. Передника на ней не было, и косынку она не носила, как местные замужние дамы. Вдова или…
— А ты только горохом, промышляешь, сударыня? — спросил он.
Она бросила на него быстрый взгляд.
— Нет, не только.
— И много девушек у тебя?
Она расплылась в улыбке, поняв, что он догадался.
— На любой вкус, сударь. Войдешь? Не убрано и девушки кто спит, кто работает, но может, кого и найдем.
— Я хотел бы ту, из Гардарики, выкупить.
— Землячка?
— Ага.
— Не продается. Но я могу позвать ее с поля, если ты ее желаешь, сударь.
Гарриетт потер переносицу.
— А мелкую девчонку. Двину, отдашь?
— Позднее приходи, — сказала женщина.
Гарриетт повернул назад, ругаясь про себя что было силы. Мелькнула мысль поехать на поле и выкрасть девку вместе со щенками, а потом сразу на двор старосты — за Двиной. Но ведь кинутся в погоню. Йормун захочет людей вернуть без стычки. Гарриетт понукал лошадь, стремясь поскорее нагнать отряд. Но сколько бы он не торопился, отряда на дороге он не видел.
— Да куда они делись? — бормотал он, пока не услышал странный шум в стороне от дороги. Шумела река, за поворотом должна быть переправа, как он помнил.
Гарриетт едва не вылетел из седла, резко натянув поводья, едва не разорвав рот коню. Бедняга поднялся на дыбы и попятился, но Гарриетт сумел удержаться. Он отрешенно рассматривал разбросанные в разных позах тела. Их убили быстро, они не успели ничего сделать. Конь фыркал, следы от его копыт наполнялись кровью. Гарриетт огляделся, будто ожидая увидеть противников тут же, за деревьями. Ветерок шелестел листьями, приятно обдувал лицо. И все же внезапное шевеление заставило Гарриетт вздрогнуть и вытащить меч.
— Йормун?
Йормунганд принял сидячее положение, он словно не слышал Гарриетта, сидел бледный, с прижатой к лицу ладонью.
— Йормун!
Йормунганд поднял голову и только тут Гарриетт увидел, что сквозь пальцы Йормунганда стекает кровь.
Глава 11
Гарриетт перевязывал Йормунганду голову, тот то и дело приваливался к его плечу, заметно усложняя дело.
— Йормун, — Гарриетт старался говорить ласково, — ты не умер. Да не умирай ты! — рявкнул он так, что Йормунганд дернулся. Гарриетт тут же устыдился своего порыва.
— Что случилось? — спросил он.
— Напали. — прошептал Йормунганд едва слышно. — Перебили.
— Всех? — спрашивать не было смысла, но Гарриетт все же продолжал задавать вопросы.
— Да. Гарриетт, у меня в сумке обезболивающее. Дай мне.
Гарриетт огляделся. Сумка Йормунганда валялась тут же. След лошадиного копыта пришелся ровно на середину. Но Гарриетт все-таки открыл ее и вытряхнул влажные остатки баночек и отсыревших мешочков с травой. Пахло спиртом, полынью и чем-то еще неприятным.
— Кто это был? Турх? — спросил Гарриетт, пока Йормунганд сосредоточено шарил в останках лекарств.
