– Ну… Туда, – махнул я рукой неопределенно.
– Лис-то-жор-ка! – по слогам произнесла дриада и показала на листву дуба. – Ты обещал! Обещал!
Странно, что нет примечания, вроде: «Игрок, лучше не отказываться».
– Пацан сказал – пацан сделал, – с достоинством произнес я. – Иди, красивая, все будет как надо.
– Ничего не поняла, но надеюсь на тебя, – с сомнением сказала Эйлиана.
Через пару минут дриады отбыли, и я остался один.
– Н-да, – я поднял голову вверх. – И как их убивать?
Я этих листожорок даже не видел, должно быть, они сильно мелкие были.
Самый простой вариант – влезть на дуб, обрубить ветвь и потоптать эту погань ногами.
Но если так сделать, то потом меня четыре дриады будут ногами топтать, плюнув на клятву. Ветку они мне не простят.
А как тогда быть?
Из пруда вылезла лягушка, уселась на камне, уставилась на меня и насмешливо сообщила мне:
– Ква!
– Да иди ты, – отмахнулся я.
– Ква! – повторила лягушка и спрыгнула с камня в воду.
– Ква, – согласился с ней я, уставившись на камень. – А почему бы и нет?
Я подобрал увесистый кругляш, размахнулся и метнул его вверх, в листву.
Эх, выполню задание, посохом обзаведусь, отменным, дубовым! Даже продавать не буду, сохраню как память.
Из капсулы я вылезал в прекраснейшем настроении. А что? Древесину почти раздобыл, листожорок поубивал. Ночь задалась.
– О, явление Христа народу, – поприветствовала меня Вика, уже облачившаяся в деловой костюм и допивающая утреннюю чашку кофе. – Я уж даже начала подумывать о том, что ты туда, в этот свой гроб, переселился.
– Да фиг тебе, – я вылез из капсулы, потер поясницу, подошел к Вике и отнял у нее чашку. – Просто сегодня я был в ночной смене. Такое случается. Кстати, сойдись мы с тобой раньше, до «Вестника», ты бы меня по ночам вообще почти не видела. У меня основной профиль был…
– Знаю, знаю, – перебила меня Вика. – И скажу так – до «Вестника» мы бы никак не сошлись. Я еще училась, а тебе по штату сотрудники не были положены.
Это да. Хотя, если совсем уж честно, там не только эти факторы можно упомянуть. Но мы этого делать не станем, во избежание.
– Ты спать? – Вика провела ладонью по моей щеке и укоризненно покачала головой, уколовшись о щетину.
– Пожалуй, что нет, – допив кофе, ответил я. – Смысла нет. Выспаться не высплюсь, а общую разбитость организма заработаю. Я с тобой в редакцию, только побреюсь.
– Давай в темпе, – попросила Вика, глянув на свои часики. – Время, время. Десять минут у тебя, а то все «пробки» соберем.
– Ватутину позвони, – попросил я ее, направляясь в ванную комнату.
Я управился в срок, и через пятнадцать минут мы уже шустро цокали каблуками по мрамору холла, направляясь к выходу из «Радеона».
И ведь почти дошли до него…
– Стой! – раздался вопль от лифтов. – Никифоров, стоять!
– Вот как он это делает? – досадливо спросила у меня Вика, без малейшей любви смотря на бегущего к нам Валяева.
– Что именно? – уточнил у нее я.
– Мешает нам жить, – коротко и емко сформулировала она.
– Не перегибай, – попросил я ее и покосился на Ватутина.
– Виктория, мое почтение, – первым делом сказал Валяев и облобызал ручку моей спутницы. – Как всегда, неимоверно хороша.
– Доброе утро, – нейтрально поприветствовала его Вика. – Мы спешим.
– Так вы и идите, – обрадовался Валяев. – Идите-идите. А мы пойдем своим путем, да, Киф?
