— Это ГУМВД Украины…
— Темиргалиев в своих отчетах подробно описывает, как Москва, Саблев и Малофеев работали с Константиновым и Аксеновым весь последний год перед аннексией. А на вас они выходили? Они же понимали, что вы — сила в Крыму?
— Где-то дней за десять до событий мне позвонил знакомый предприниматель из Татарстана и сказал, что в Крым, возможно, приедет Сурков и захочет встретиться со мной. Если его представители выйдут на меня с просьбой о встрече с Сурковым, могу ли я согласиться на такую встречу? Я ответил шаблонно: «Если мы с Сурковым будем обсуждать вопросы оказания помощи России Украине в обустройстве крымских татар, то готов встретиться». Мой знакомый хмыкнул в ответ… Об этом звонке я рассказал еще до начала оккупации журналисту Валентине Самар, и она использовала эту информацию в своей статье в «Зеркало недели», вышедшей до вторжения русских войск. Сурков, кстати, приезжал в Крым, где у него были встречи с Могилевым и Константиновым.
К концу дня толпа заволновалась: «Не расходитесь по домам! Мы должны остаться на дежурство!». Чубаров успокаивал земляков: «Идите спать! Все будет в порядке!» На самом деле Чубаров не так уж верил в собственное обещание. Через год в интервью «Обозревателю» он скажет: «Я понимал, что вокруг нас создается ситуация, когда занятие нами помещений Верховной Рады Крыма может привести к штурму этого здания. И это как раз явится тем факелом, который взорвет Крым. Для нас было очень важно не допустить принятия парламентом решений, которые могли выглядеть как легитимные, но самим при этом не допускать действий, которые могли быть другими оценены как разрушительные для того, чтобы использовать против нас вооруженную силу».
Перед отъездом Сенченко успел встретиться с разрозненными группами крымских депутатов, которые за ужином обсуждали с ним свое место в готовящемся политическом пасьянсе: никто не сомневался, что Андрей Виленович станет премьером.
Могилев же в этот вечер собрал политсовет крымского отделения Партии регионов. Подтягивались неохотно и явно были подавлены.
Темиргалиев вышел на трибуну, сказал, что Крым устал от «донецких» и что нужно это заканчивать. В ответ прозвучали обвинения в желании воссоединиться с Россией, а те, кто считает по-другому, — агенты Кремля. Вице-премьер и управделами Совмина Ольга Вдовина, крымчанка, преданная Могилеву, предложила Темиргалиеву написать заявление о выходе из партии, потому что он предатель. Потом вышел Константинов и начал эмоционально раскачивать аудиторию. И Могилев струсил — не стал исключать зачинщиков бунта, отложив это до конференции, которую он хотел собрать в ближайшее время.
С этого момента события стали развиваться довольно быстро: Темиргалиеву позвонил журналист Олег Крючков и сказал, что в Симферополь приехали представители авакова, чтобы арестовать командира «Беркута». Темиргалиев приехал на базу «Беркута» после сенченко, в 11 вечера, и фактически переубедил «беркутовцев». таким образом, все, чего с утра добился Сенченко, пошло прахом. Минут через 40 подъехал Аксенов, который уже начал реализовывать план ФСБ.
До основных событий оставалось несколько часов.
Трудно сказать, чего было больше в действиях молодого постмайданного правительства — растерянности, трусости или отсутствия опыта. Уже потом Аваков неоднократно в различных эфирах говорил, что, когда в Крыму все началось, сделать что-то было просто невозможно: часть киевских министров еще не была избрана, из Москвы угрожали Турчинову.
Но в итоге остается один-единственный вопрос: почему и. о. Президента Турчинов, министр внутренних дел Аваков, министр обороны Тенюх и глава СБУ Наливайченко не взяли ответственность на себя?
Лиза Богуцкая, крымская активистка:
— Армию можно было ввести! Не добробаты, не «Свободу», не «Правый сектор», а армию! Во-первых, воинские части, которые там находились, в основной своей массе, если и перешли на сторону России, то это было уже в самом конце! А с самого начала они все готовы были сопротивляться. У меня дома, на квартире жил мальчик — тоже беженец, из Карабаха, армянин. Он служил в армии. И вот они, бойцы его части, до самого конца сопротивлялись, даже когда половина частей сдалась. Но они ждали все это время, что будет команда. Не дождались.
Армию не ввели. Более того, не ввели даже части специального назначения, которые могли бы переломить ситуацию в самом зародыше.
Тогдашний глава СБУ Валентин Наливайченко сегодня весьма пессимистично оценивает шансы с самого начала пресечь разворачивавшуюся на глазах всего мира спецоперацию. Он утверждает, что захват начался с первого дня:
