– Нет. Он уволил меня, а точнее, расторг договор с моим охранным предприятием, едва вступил в права наследства…
– Почему? – удивился Максимилиан. – Святослава не устраивало то, как вы, а точнее, ваше охранное предприятие справляется со своими обязанностями?
– На заправку надо заехать. Бензин залить, заодно колесо подкачать, – пробормотал Хренов. – Прости, я прослушал вопрос. Что ты хотел узнать?
– Почему Святослав вас уволил?
– Официально потому, что хотел набрать свою команду.
– Но была и другая причина?
– Банальная – я просто ему не нравился.
– Но сейчас Святослав сделал вас чуть ли не первым своим доверенным лицом. Как так?
– Он попросил помочь ему, я не отказал. И пошел на это не ради Святослава, а ради тебя, – с этими словами Борис вынул из кармана на спинке сиденья бутылку минеральной воды и протянул Максу.
– Да я не об этом… – Парень сделал жадный глоток. – Если вы так ему не нравились, что он избавился от вас, то почему сейчас обратился именно к вам?
– Я в курсе ВСЕХ событий. Значит, твоему брату не нужно вовлекать в дело новых людей. Я удобен ему.
– Но все еще не нравитесь?
– Думаю, он стал относиться ко мне спокойно. – Борис жестом пригласил Макса в салон. Когда тот уселся на заднее сиденье, продолжил: – Антипатия, которую я вызывал у Святослава, имела причину.
– Какую?
– Он ревновал меня к Чини.
– Значит, мама все верно сказала – хозяйский сынок к ней неровно дышал.
– Еще как.
– И вы?
– Я ее любил.
Максимилиан не ожидал такое услышать. Мама в своем рассказе упомянула Хренова лишь раз, и то вскользь.
– А она знала об этом?
– Естественно. Ведь я признавался ей в своем чувстве и звал замуж.
– А она?
– Отказывала мне. Чини была соломенной вдовой.
– Что это означает, я не понимаю?
– Женщиной, супруг которой не скончался, но и не находится рядом. Раньше на Руси новобрачным ложе стелили на снопах, поэтому тех, кто оставался без мужа, на одной соломе, и называли соломенными вдовами.
– Но она разделяла ваше чувство?
– Иногда мне казалось, что да. Чини светилась больше, чем обычно, когда видела меня. Все это замечали. В том числе Святослав. И это бесило его… А меня бесило то, что Чини отталкивает меня. Я не знал, что Гарифов похитил ее сына. И вообще не предполагал, что он есть у Чини. Думал, она просто боится гнева свой родни, вот и не разводится с ним. Я ей в лицо это высказал как-то. На что Чини отреагировала спокойно. И сообщила, что у нее даже паспорта нет, так что при всем желании она не сможет расторгнуть брак.
– И что вы?
– Я предложил ей сделать чистый паспорт. Причем российский. У меня полно связей было, я ей любую бумажку сделал бы. Но Чини упорно отказывалась от моей помощи. Тогда я решил, что она все еще любит мужа и ждет его возвращения.
– И вы сдались?
– Ни в коем случае. Я стал разыскивать мужа Чини, чтобы поговорить с ним по-мужски. Это было трудно, потому что я не располагал полными данными об Искандере Гарифове. Знал только то, что поведала мне о нем Чини. Я вышел на его след… Но потерял. А поскольку пропала и госпожа Гарифова, я не стал доводить дело до конца. Решил, что семья воссоединилась и уехала из России к себе на родину.
– В чем-то вы были правы. Они оба вернулись в Таджикистан, но каждый по отдельности. Искандера убили через три года.
– Да, я знаю. Святослав рассказал мне вашу с мамой историю.
– Не думаю, что он продолжала любить мужа. Но и в то, что к вам чувства питала… уж извините… не верю.
– Почему? Ты же не помнишь ничего…
– Не помню, – не стал спорить Макс. – Но я всегда хорошо чувствовал людей.
– Да, это была главная способность Маленького Будды Максимилиана.
