Андрей толкнул свою дверь и жестом пригласил Ольгу войти.
Она хоть и помешкала, но порог переступила.
– Ты понимаешь, что это значит, три миллиона? – спросил Андрей, заперев дверь. После этого он шагнул к шкафу и распахнул его дверки.
– Это сто однокомнатных квартир на окраине нашего города. – ответила Ольга. – Иди десять загородных домов. Вилла где-нибудь на Сардинии. И якорь от любимой яхты Абрамовича.
– Это сумма выкупа за Масю. – Андрей бросил на кровать чемоданчик-«дипломат». – Ты в курсе того, что его похищали?
– Да, – призналась Ольга. – Я навела справки, когда у нас тут появился незнакомец, которого Святослав принял как брата.
Андрей распахнул чемодан, и Оля увидела пачки долларов. Она наклонилась и рассмотрела их. Водяные знаки, тиснение, все имело место быть… Как и запах. Деньги пахли правильно. Разве что вьетнамские донги не пахли, потому что были пластиковыми. Она отдыхала последний раз в Ня-Чанге и привезла на память купюру в миллион. Она была дешевле пятидесяти долларов.
– Ты хочешь сказать, что перед нами ТЕ САМЫЕ деньги?
– Думаю, да.
– И где ты их нашел?
– В теплице с ананасами.
– «Дипломат» что, просто лежал себе?
– Нет, был зарыт в землю.
– И как ты узнал, где копать?
– Увидел вырванный куст, подошел к яме, ради интереса раскидал землю и увидел чемодан.
– Зачем ты вообще поперся в теплицу?
– Хотел посмотреть, оттуда ли лопата, которой убили Фатиму, – с этими словами Андрей захлопнул крышку, чтобы отвлечь внимание Оли от долларовых пачек – они ее как будто загипнотизировали.
– Что ты собираешься сделать с этими деньгами? – спросила она, сморгнув.
– Пока не знаю.
– Если зажать, то зачем показал мне?
– Никогда не брал чужого и не собираюсь, – оскорбился Андрей. – Но и в полицию нести деньги не хочу. Присвоят еще.
– Нужно сообщить о них Святославу. Это миллионы Ивана Глинки, считай – его. Пойди сейчас и сделай это. Лучше в присутствии полиции.
Андрей на секунду задумался, потом мотнул головой.
– Нет, погожу.
– Оставишь у себя, они тебе голову вскружат. Как Смеагорлу кольцо всевластия.
– Я хотел у тебя их подержать, ко мне то и дело кто-то шастает, но теперь понимаю, что тебя эта «преееелесть» точно в Горлума превратит, – сказал Андрей. – Ты так на них смотрела.
– Меня деньги не особо волнуют. Ты не знаешь, впрочем, как и никто тут не знает, разве что Святослав, – я из весьма обеспеченной семьи. И у родителей нет других наследников. Просто до этого мне не доводилось видеть столь крупную сумму.
– Как думаешь, эти миллионы семнадцать лет пролежали в земле или их только недавно закопали? – спросил Андрей.
– По «дипломату» я сказала бы, недавно, – сделала вывод Ольга. – Он в нормальном состоянии.
– В пакете был. Я выбросил его. Но мне тоже кажется, что бабки зарыли накануне. Иначе Павлик нашел бы их, когда вскапывал землю.
– Максимилиан вечером ходил в теплицу.
– Ты уверена?
– Он так сказал. Я разговаривала с ним в районе двадцати двух часов. И на нем были сапожки Павлика.
– «Акиаки»? Он их в теплице оставлял, да… – Андрей плюхнулся на кровать и, нахмурив брови, погрузился в размышления. – Ничего не понимаю… Они что, не потратили их?
– Кто?
– Гарифовы. Если б деньги заграбастал Искандер, он точно их промотал бы. Значит, Чини? Она все организовала?
– Теперь ничего не понимаю я, – развела руками Ольга.
– Тебе и не надо.
– Тогда я пойду зубы почищу?
– Да, – кивнул Андрей, – а я сделаю один звонок.
Оля отправилась в ванную, быстро привела себя в порядок. Чтобы не возвращаться в комнату, сунула щетку и пасту в шкафчик. Вышла из домика.
Направившись к бассейну, она миновала свое окно и краем глаза заметила на подоконнике ветку с подвядшими бело-розовыми цветами. Вернулась,
