— А кто такие эти наблюдатели? — спросила Динка.
— «Наблюдатели» — это правительственная организация, изучающая Хараминск и осуществляющая за ним надзор. Хотя по большому счету они держат под наблюдением всю Зону Апокалипсиса. И нас с тобой.
— Потому что мы мутанты? — спросила Динка.
Руи кивнул.
— Интересно, а кто находил все эти проходы, которые на карту нанесли? — спросила Динка.
— Сначала опирались на сведения, полученные от очевидцев, — ответил он. — Многие люди в День Апокалипсиса запомнили, где были воронки. В тех местах стали находить проходы, давали им учетный номер и наносили на карту. Позже начали использовать мутантов, вроде тебя, со схожими способностями — об одном из них я недавно рассказывал.
Динка кивнула, мол, помню.
— Но иногда проходы обнаруживают случайно: военные, мироискатели или те, кто нелегально приходит в Старый Город по каким–то своим причинам.
На самом деле, Динка многого не поняла, но признаваться не хотелось. Лучше сказать, что ей все ясно, а потом как бы между прочим начать задавать вопросы. Руи ей все объяснит, а в чем подвох не поймет.
Но возможности поспрашивать Динке не дали. У Руи в кармане завибрировал телефон. Отвечал он коротко, и разговор был недолгим.
— Мне нужно по делам, — сказал Руи, отключившись, и скомандовал: — К мониторам не подходи, иди в пансион.
— Руи, подожди, — остановила его Динка. — Я хотела про Старый Город спросить.
— Потом, — бросил он на ходу, схватил ключи от машины, и вышел в коридор.
Динка разочарованно выдохнула. Огляделась. Памятуя предупреждение Руи, решила сделать наперекор и села в его кресло. Оттолкнулась рукой от стола. Кресло крутанулось вокруг своей оси. В этот момент Динка увидела чью–то фигуру в дверях и остановилась.
В комнату для собраний вошла Рута. Недовольно скрестила руки на груди.
— Что ты делаешь в кресле Руи?
— А тебе какое дело? — не струсила Динка, но все–таки спрыгнула на пол.
Старушка смотрела на нее с недобрым прищуром — плохой знак. Такой взгляд бывал у Таисии.
— Не волнуйся, — буркнула Динка, — я уже ухожу.
Девочка направилась к двери, но когда была уже в двух шагах от порога, Рута ее остановила.
— Не липни к Руи, малолетка, — с тихой злобой сказала она. — Держись от него подальше.
Динка несколько секунд смотрела на нее молча, потом спросила:
— А если не послушаюсь?
— С тобой случится кое–что плохое.
Рута выглядела миленькой, с этими кудрями белых волос, собранными на макушке в длинный хвост, и большеглазым кукольным личиком. К тому же она была грудастой, и поэтому казалась женственной, мягкой. Но Динка точно видела, что на самом деле ничего милого в этой девчонке нет.
Страшновато, честно говоря. Во–первых, Рута на целых три года старше — пятнадцать лет, это вам не девочки–сверстницы. А во–вторых… Невозможно забыть, почему Вик назвал ее Девочкой Отравой.
— И что со мной случится? — спросила Динка назло страху.
Рута сузила глаза еще сильнее, до узких щелок.
— Ты знаешь, что я могу сделать ядовитой любую часть своего тела? — спокойно спросила она. — Например, выделять яд только через поры кожи на правой ладони?
Динка сглотнула подкативший к горлу комок и задумалась. Сделает? Способна она на это или нет? Рисковая? Отчаянная? Ясно, что она втрескалась в Руи по уши и теперь ревнует… Стоп. Что это за мысль сейчас была? Втрескалась в Руи?
Динка уверенно улыбнулась краем рта.
— Ничего ты мне не сделаешь. Руи тебя не простит. Я для него важна, поняла? Я всегда найду для него выход. А что ты ему можешь дать взамен? Свой яд?
В глазах Руты за секунду промелькнул целый калейдоскоп эмоций: злость, беспокойство, обида, отчаяние, снова злость. Губы дрогнули.
«В точку!», — подумала Динка.
Уж она–то знала, что Руи добрый, только когда его слушаешься. Сделаешь ему наперекор — разозлится по–настоящему. А когда он смотрит на тебя этим своим колючим ледяным взглядом, становится так невыносимо, что плакать хочется. Динка на себе испытала.
— Ты для него просто ребенок, — ехидно заявила Рута. — Я старше, уже почти взрослая. К тому же… У нас с ним даже имена похожи! Первый ударный слог совпадает!
