– И поэтому я ее задушил! – с вызовом, громко, сказал Шелест. – Нет, я не хотел, так получилось, я вроде как отключился! А потом понял, что сделал, ну и решил – получай, сволочь!
– Угнал тачку, закинул в багажник труп. Решил подставить?
Шелест кивнул, покусывая от напряжения губы. За спиной он то сжимал, то разжимал кулаки.
– А теперь совесть замучила?
– Нет. Не совесть. Просто я ее любил. И мне без нее тошно…
– Ладно. – Королев поднял Шелеста со стула. – Поехали. Закрыли дело.
Майк стоял на улице, закуривая. Зажигалка никак не хотела гореть. Скорее даже дело было не в ней, а в том, что от злости у Майка не слушались руки. Соколовский подошел к нему и встал рядом.
– Ну и что ты от меня хочешь? Опять арестуешь, да?
– Нет. Хочу принести свои извинения. Ты чист, – спокойно ответил Соколовский. – Мы взяли убийцу. Ты ни при чем.
– Да пошел ты, придурок! – огрызнулся Майк. – Думаешь, извинился – и все?! Тема закрыта?
– Спасибо за понимание.
Майк от злости не нашелся что сказать дальше, только зло сплюнул на снег и ушел. Соколовский пожал плечами и пошел к своей машине.
Они сидели с Даней за стойкой бара и смотрели друг на друга.
– За что выпьем? За удачное завершение дела? – спросил Королев.
– Нет. Я хочу выпить за то, чтобы впереди было еще много раскрытых дел, – ответил Игорь.
– Почему бы и нет. – Даня опрокинул в рот виски и, шумно выдохнув, стал крутить по столу свой стакан. – Ты ведь знаешь, что я тебя ненавидел?
– Знаю, – кивнул Соколовский.
– Из-за папы твоего с баблом. Из-за того, что у тебя все сразу на блюдечке было. Ну и из-за твоих крутых тачек.
– Ненавидел? В прошедшем времени? – поинтересовался Игорь.
– Я знаю, что она приезжала к тебе, – вдруг сказал Даня. – В отель. Вика. Вот только не надо ничего говорить. Ясно? Никогда. Я ничего не хочу знать.
Сделав бармену знак повторить, Даня снова заговорил:
– А знаешь, за что я тебя ненавидел больше всего? Я видел, что Вике с тобой будет лучше.
– А с тобой?
– А когда Вика со мной, лучше мне. Она делает меня лучше, понимаешь? Точно. Я уже меняюсь. Так что…
Они подняли наполненные широкие стаканы из толстого стекла.
– Давай за то, чтобы все нашли свои половинки и не теряли, – предложил Даня. – Чтобы дети у нас были что надо и чтобы гоняться за бандитами никому не пришлось.
– Потому что не будет никаких бандитов и все мы будем жить долго и счастливо, правильно?
– Правильно, Игорь.
– Мир? – спросил Соколовский.
– Мир, – пожал Даня протянутую ему руку. – А поехали к Вике? Скажем, что у нас теперь все ровно. Она обрадуется, знаю.
– Поехали.
Вика взяла трубку и грустно улыбнулась, увидев на экране «Даня».
– Вика! Мы теперь с Игорем друзья! – услышала она в трубке громкий голос Королева.
– С кем? – удивилась Вика.
– Да с Мажором! – пьяно засмеялся Даня. – Мы сейчас приедем! Я люблю тебя, слышишь? Люблю! Скоро буду!
Растерянная, Вика опустила руку с телефоном, не зная, как относиться к тому, что сказал сейчас Даня. То, что у них, может быть, теперь не будет вражды, конечно, хорошо. Телефон зазвонил снова.
– Вика! – раздался в трубке голос Королева. – Я подумал: все-таки назовем Игорем, если родится сын!
– Так вы что, накидались? – дошло до Вики.
– Мы с Даней теперь одной крови! И одной водки…
– Вы сумасшедшие!
– И это здорово! И все будет здорово! Выгляни в окно: мы уже подъезжаем!
Не опуская телефона, Вика подошла к окну. Она увидела, как во двор ее дома заехала большая черная машина Соколовского. И тут же с противоположного конца двора тронулся большой внедорожник. И он ехал навстречу Игорю, его машине.
– Игорь! – закричала Вика, сама не понимая, чего испугалась. – Игорь!
