– Господа, на этом все, – заключил Игнатьев, но Соколовский тут же встрепенулся и стал тянуть вверх руку, как на школьном уроке. Стараясь не смотреть на него, Игнатьев продолжил: – О дне следующего заседания совета директоров вы будете оповещены отдельно.
– А я еще про импортозамещение хотел поговорить! – заявил Соколовский, чувствуя, что добровольно ему слова никто не предоставит. – А то миноритарии очень волнуются.
– И о чем же они волнуются? – холодно осведомился Игнатьев.
– О том, какими путями идем, товарищи. Даем взятки на таможне, продаем запрещенный товар. Что, потребитель не обойдется без итальянской моцареллы? Да он ее от рязанской вообще не отличит.
– Игорь Владимирович, вы здесь человек новый. Не все правила игры поняли.
– Я понимаю, что товар нужного качества можно получить двумя способами – законным и не очень, – веско объявил Соколовский.
– У вас есть конкретные предложения? – со сдержанной усмешкой спросил Игнатьев.
– Начнем скупать фермерские хозяйства, – стал перечислять Соколовский, примериваясь, куда бы запустить бумажный самолетик, – войдем в бизнес, разовьем под себя, создадим сеть. Долой контрабанду, дорогу российскому фермеру!
– Слишком много расходов при слишком долгой отдаче.
– Зато миноритарии будут спать спокойно! – Соколовский встал и смял свой самолетик. – Подумайте, господа. И займитесь реальным делом, а не игрой в лихих контрабандистов. Все. Пора защищать страну от жуликов и воров. Приятного всем дня.
Выдержав взгляд Игнатьева, Соколовский вышел из зала. Пытаясь представить реакцию Игнатьева там, в зале для совещаний, он дошел до стойки секретарей на ресепшен. Яна сидела на своем рабочем месте одна. Увидев Соколовского, она вопросительно посмотрела на него.
– Не волнуйтесь, – чуть наклонившись к девушке, тихо сказал ей Игорь. – Я не стану еще раз приглашать вас в ресторан. Просто напоминаю: наш уговор в силе. Я жду.
– Не стоит напоминать мне об этом здесь, – нахмурилась Яна, но больше ничего сказать не успела. В этот момент у нее зазвучал в интеркоме голос Игнатьева:
– Немедленно список миноритариев, которые передали Соколовскому право голоса! Я хочу поговорить с каждым!
– И всем привет от меня, Аркадий Викторович, – опередил Яну Соколовский, наклонившись к интеркому. – Мент Мажор на страже их семи процентов!
– Урод! – не сдержался Игнатьев.
Под утро улицы чуть припорошило сухой снежной крупой. И вместо шорканья дворницких лопат во дворах слышались звуки метел и синтетических щеток. Бомж с неопрятной бородой, в которой, наверное, еще с лета застряли опилки, обходил свою территорию. В мусорных баках всегда можно было найти что-то съедобное и даже полезное. Вчера кто-то выбросил еще вполне годную меховую безрукавку, два дня назад – чуть порванные мужские сапоги-дутики. Но лучше всего летом, когда в банках и выброшенных в баки бутылках часто можно найти остатки пива.
Отогнув край картона, бомж вытаращил глаза. В баке, согнув колени, на боку лежал труп молодого мужчины с окровавленной головой. Но самое страшное зрелище представлял обрубок его руки. Рука была отрезана по самый локоть. Роняя свои пакеты с найденной «добычей», бомж стал испуганно пятиться и упал на снег на глазах дворника-таджика.
– Э! Опять мусора раскидал! – закричал дворник. – Уходи! Сейчас тебя метлой!
– Да у тебя тут мертвец валяется! – ошарашенно тыкая пальцем в сторону бака, ответил бомж.
– Какая мертвец?
– Какая-какая… Совсем мертвая мертвец, – пытаясь встать на скользком асфальте, ворчал бомж. – Звони ментам, моджахед.
Дворник, подойдя к баку, тоже в ужасе отшатнулся и полез дрожащей рукой в карман за телефоном.
Аня вошла в квартиру с пакетом из аптеки и заглянула из прихожей в комнату. Вика собиралась на работу и ходила в одной юбке с блузкой в руках.
– Как погуляла? – увидев сестру, спросила Вика.
– Отлично… Лекарства купила. – Аня немного замялась, потом позвала Вику, которая ушла в комнату: – Вик! Я Вадиму звонила.
– И когда будем знакомимся? – улыбнулась Вика, выходя из комнаты и застегивая выглаженную блузку.
– Да какой там, – промямлила Аня. – У него аврал полнейший. Он не сможет вырваться. А еще он в аварию попал.
– О господи! – Вика замерла на месте. – Цел?
– Цел. Но машину надо срочно ремонтировать. На страховке сэкономил. – Аня чуть помедлила и жалобно посмотрела на сестру: – У тебя нет одолжить?
– Анют, что было – я уже тебе отдала, – растерянно ответила Вика. – Может, в следующем месяце?
– Он вернет. А если спросить у твоих друзей? У Данилы, например?
– Сомневаюсь, что у него есть лишние деньги, – вздохнула Вика, подходя к зеркалу и беря расческу.
