Прозор отскочил. Спаси господи! Нет, не дедка! Огромных размеров то ли червь, то ли змей, обхватил, толстыми кольцами обвил тело несчастного. Разорвал словно старую тряпку и утащил в бездну. Трясина колыхнулась и раскрывшееся окно затянулось ряской. Время шло, ничего не происходило. Облако сдернулось в сторону и открывшаяся луна осветила фигуру деда, широко скалившегося зубастым ртом из растрепанной бороды. Скрипучий голос промолвил:
— Уговор дороже денег. Пойдем атаман, провожать буду.
Глава 5.
Часто случается, что именно с пустяка начинаются самые важные в мире вещи.
Хорошее нынче выдалось лето, земля давно подсохла, а весенние паводки на реках сошли к привычному уровню воды, и без проливных дождей не поднимались. Днем гридням в доспехе воинском жарко, ночью прохлада заставляет лишь под утро слегка кутаться в мех, не придвигаться поближе к костру. Оно конечно и в походе на землю лапник подсунуть нужно и укрыться, иначе обвеет ветерком, а земля тепло с тела потянет. Пообвыкся Лиходеев, своим средь всех стал. Воины поднесут молодому, весь день бегавшему на посылках у взбалмошной княжны, кусок слегка прожаренной убоины. Няньки добрым словом приветят, опять же боярышни взглядом окинут, словом зацепят, а бояре так и вовсе не замечают, кажется считают пустым местом, а он тому и рад. Тенью прошмыгнет у отдельного костра, там ухо навострит, здесь прислушается к тихому разговору.
— Не хочу, сыт я, дядько Ставр, — мотнул головой, отказавшись от краюхи хлеба с копченым мясом на ней.
— Охо-хо, — осуждающе произнес десятник, воин преклонного возраста. — Зовсим сынку оголодаешь в дороге. Воину первое дело поесть от пуза потребно, чтоб сила в теле была. А, ты? Приедем додому, что боярин скажет?
— Все добре будет.
Лиходеев запахнул на себя волчью шкуру мехом наружу, с изнанки подшитую пестрой материей, опять отвлекаясь, глянул в ночную темноту. Средина июля, уже ночи не такие и темные, просто сосны при дороге отбрасывали тень на всю поляну, на которой расположился стан свадебного поезда. Снова думы полезли в голову, никуда от них не убежать. В какое время живет?
Бросил поленце в костер, с интересом наблюдая, как один из языков огня неторопливо и последовательно протаптывает себе дорожку по коре на стволике дровины. Пламя резче полыхнуло, окутало огнем все поленце, в один миг, догнав прожорливого собрата, с аппетитом потрескивая, выпустило в ночную мглу сноп искорок. Рядом у костров разместились воины охранной полусотни. У самого края под лесом, ощущалась плотная масса лошадей, пофыркивающих, издающих сотни разных негромких звуков.
Вспомнились слова напутствия Милорада перед самой дорогой.
«Присматривайся, прислушивайся. Если что, знак волхву подай. Запомни, любой человек имеет свои слабости, он может быть жаден, ленив или властолюбив. Князь всяко дело может взвалить на плечи избранному ним, но этот избранник должен знать, что неусыпное око, всегда смотрит за ним. Вот и смотри».
Пламя костра завораживало, уносило вдаль сознание, заставляло с мыслей соскальзывать в сонливую одурь.
— Караулы проверил. Ночь сегодня обещает быть прохладной. — Как через вату в ушах, заслышал голос Дарослава. — Что молодой?
— Заснул, сердешный. Умаялся за день в седле. Ты бы, боярин, тож лягал. Знаю, за ночь раза три вставать будешь, а завтра уже по Ростовским землям пойдем.
— Ништо, Ставр, до Ростова доберемся, там и отосплюсь.
— Когда это будет?
Показалось, что вот только глаза прикрыл, а дядька уже за плечо трясет.
— Вставай Егор, ясный день на дворе! Возы в поезд вытягивают.
Утренняя свежесть ласкала прохладой не отошедшее от сна тело. Деревья одеты в ярко-зеленое убранство, выстроили по сторонам дороги пушистую изгородь. Мягкая трава стелется по обочинам, наполняя воздух своим запахом. Казалось, выпавшая на траву свежая роса, заставляет
