так, как ораторы в парламенте, он лишь смелей льстил. Он с горячностью изложил царю все свои планы.
Николай велел собрать Амурский комитет и все обсудить.
После заседания комитета царь снова принял Муравьева.
– Ты видишь, теперь ты добился своего! Вот решение комитета, – сказал государь, показывая на лежавший перед ним журнал. – В нем сказано: плыть по Амуру!
Царь строго взглянул на Муравьева своими круглыми голубыми глазами и добавил:
– Плыть! Но чтобы порохом при этом не пахло… Помни, Россия и Китай должны жить в вечном мире!
Перед отъездом из Петербурга Муравьев побывал у всех своих покровителей. Он говорил о том, что надо дать Китаю новое политическое направление, поддержку против англичан и прочих европейцев. И это был бы сильнейший удар по могуществу Англии. Очень нетрудно было парализовать интриги англичан и французов в Китае.
Теперь, по дороге в Кяхту и потом – в станицу Бянкино, что стоит на реке Шилке, в ее верховьях, выше Шилкинского завода, Муравьев с удовольствием вспоминал и свое путешествие по Европе, и как он потом со всей энергией встал на защиту амурского дела в Петербурге.
Теперь есть высочайшее повеление. Вперед! Построено сто барж. Ждет тысяча людей. Готова артиллерия, конница. Все сформировано из сибиряков. А в Иркутске известие о том, что государь разрешил плыть по Амуру, получено было до приезда Муравьева. Слухи распространились. Вся Сибирь пришла в движение. Подъем духа, кажется, не столько вызван войной, сколь движением на Амур.
Когда Муравьев вернулся, его встречали в Иркутске, как царя. Купечество по всей Сибири подносило ему хлеб-соль, читали стихи, устраивали молебны за успех амурского дела.
Сдвиг был явный! Но кто дал толчок всему этому?
Глава пятая. На китайской границе
Казак Карп Бердышов, огромного роста, седой, с длинным скуластым лицом, высоколобый, голубоглазый, косая сажень в плечах, приехал по делам в Усть-Стрелку. И зашел к приятелю своему кузнецу Маркешке Хабарову. Тот маленького роста, сероглазый, смуглый.
– Ты слыхал, Маркешка, война объявлена.
– С кем?
– С англичанами и французами.
– А турок куда?
– И турка с ними.
– Объявлена, так воюй! А я отставленный. А Забайкалья еще никто не достигал, никакой неприятель.
– Видишь, что теперь затеялось. А у тебя, Маркешка, овчины есть продажные?
Карп – изрядный плотник. Два года работал в Шилкинском заводе на верфи, строил барки. Потом отделывал пароход. Вместе с ним работали пятьдесят человек из соседних деревень. Прежде были все мужиками, но шесть лет как перечислены в казаки. На верфи за работу платили мукой, крупой и деньгами. А в своем хозяйстве от этой работы большой ущерб. Но приходится исполнять казенное дело. Раз казак – терпи.
Карп живет в станице неподалеку от Усть-Стрелки, там дом, семья. А сам он два года на заводе. Весь вечер рассказывал Маркешке, как снаряжается в поход войско, какой флот приготовлен.
– А теперь из плотников составлен хор, будут песни петь губернатору. Он сам воевать поехал. Говорят, на море англичане ходят, с ними надо схватиться, побить ли их, ково ли…
– Что же ты не остался? У тебя голос хороший, – насмешливо спросил Маркешка. – Если хор составляют, губернатор заслушался бы. Знакомый твой, дружок.
– Это правда, голос у меня красивый!
– Че же ты домой поехал?
– Обносился. Да на праздник останешься, еще пропьешь все.
Казаку на этот раз сильней хотелось домой, чем увидеться со старым своим знакомым.
– Обносился! Поедешь воевать, так одежду дадут, в чем помереть. Это дома ободранными ходим. А тамока…
– Я уехал. Думаю, Николай Николаевич суетливый, опять начнет привязываться!
– Че ты мне объясняешь, какой он? Я сам его знаю! – сказал Маркешка.
Карп ночевал у Хабаровых и уехал утром на лодке, забрав выменянные у Маркешки овчины.
Маркешку разбирала досада. Снаряжалась экспедиция. Он первый когда-то бывал на Амуре, и за это его чуть не посадили в тюрьму. «Я – главный амурец, – ворчал он, – остаюсь в стороне. Не у дел! А кто у меня все расспрашивал, прежде чем занять Амур? Сам этот капитан… И Муравьев меня же просил…»
Из Усть-Стрелки многих казаков брали на войну. Сосед и приятель Маркешки, его товарищ по странствиям на Амур Алешка Бердышов, давно уже на
