Эрвин гладил гиганта по голове — осторожно, по мягкой, рыжей шерсти у гребня. Тот довольно урчал, прищурив глаза. Один шип на воротнике обломан, шкура — клочковатая, серая вся от степной, въевшейся пыли. Ирина улыбнулась, вспомнив недавнее — дорогу, великий тракт, духоту, серую пыль, колонны зверей и диких всадниц на курицах. Похож на того, кого Эрвин отбил тогда, в перестрелке у красно-белых повязок. А сейчас чешет за ушком, что того кота. Зверь сощурился, довольно потянул лапы, Ирина прыснула — до того кошачий получился жест. Зверь словно подмигнул. Ирина продолжала следить — уже выдохнув слегка и улыбнувшись. Хрустнул еще один пакет. Эрвин продолжал чесать зверя — по-кошачьи, за ушком. Потом отступил назад, похлопал по шее. Ладонью, слегка.
— Иди отсюда, — сказал он, глядя зверю в глаза. Хрустнув, упала на землю пустая обертка. Зверь уперся, мотнул головой, глядя на Эрвина снизу вверх большими глазами. В глазах читалось недоуменное: что с тобой, человек? Все же отлично.
Эрвин упрямо помотал головой, сделав еще назад:
— Иди давай, нечего тебе с людьми делать, — повторил он, сердито, показав пальцем на лес. Зверь замотал головой, опять скосился на Эрвина — непонимающе, дико. Дернул тяжелой челюстью — опять, будто спрашивал:
— Ты чего, человек? Нормально же все…
Эрвин отступил еще на шаг, уронив руки вниз, к гранате на поясе. Ирина зажмурила глаза. Вспышка хлестнула сквозь веки — яркая, до боли и ослепительных кругов по сетчатке. В уши — топот, треск деревьев и обиженный вой.
«Светошумовая, — аккуратно подумала она, смаргивая радужные круги на сетчатке, — безвредная, но…»
— Эрвин, зачем? — спросила она. Уже в голос, опрометью выскакивая на поляну. Зверя и след простыл, только хрустели кусты вдалеке, сминаясь под мощными лапами. Эрвин обернулся к ней:
— К людям же едем, — пояснил он, разведя виновато руками, — в эту, как ее, Фиделиту. Вдруг там тоже мясокомбинат — жалко зверя будет, ласковый…
Ирина хотела было кивнуть — в словах Эрвина была смысл и логика. Понятная. Но злая, такая, что по позвоночнику змейкой пробежала мелкая дрожь. Ответить она не успела.
Хрипло каркнул с ветки орлан. Раздался мелодичный звон — сзади, из-за спины. И ответ:
— Звездный, ты зря его прогнал. Это был Муур-зверь, на нем у нас землю пашут. Хороший он. А мясокомбината в Фиделите нету.
Эви королева змей. Кто же еще. Шагнула как раз из кустов на поляну. Медленно, под мерный звон бахромы. Ирина невольно сморщила нос:
«как она нас только нашла?»
Потом поняла, насколько вопрос глуп. На ветке, рядом — серебристый, мерцающий на солнце жгут. Свитое в узел тело, свисает вниз змеиная голова. Орлан переминался на ветке, косил на нее сверху вниз черный глаз. Эви, как и Ирине, все уже доложили.
— Только для мужчины их нелегко приручить. А этот знал тебя раньше. Откуда, звездный?
— Отбили на великом тракте.
— У красных повязок? — задумчиво проговорила Эви. Нахмурилась, добавив вполголоса пару ласковых слов в адрес куриц верхом на курицах. Получилось грубо, но мелодично. Шагнула вперед, к кустам — туда, где черной полосой на зеленом красовалась пробитая «котиком» просека. На миг замерла, протянула руку. Сняла с куста длинный, лохматый клок серой шерсти. Протянула Эрвину.
— Такие звери добро помнят, Возьми, звездный человек, оно тебе пригодится.
Эрвин молча пожал плечами и сунул клок шерсти в карман. Ирина кивнула, сказала «спасибо». За них обоих и просто так — спрашивать «зачем» сейчас было явно бесполезно. Сзади, от лагеря — негромкие голоса и ритмичный стук жести по дереву. Там уже просыпались, явно.
Ирина подошла, взяла Эрвина под руку.
— Пошли, нас сейчас искать будут.
— Пошли, — ответил он, прокручивая серую шерсть в пальцах.
Ирина провела по ней пальцем, улыбнувшись непонятно чему:
— Мягкая. Прямь, как у кота моего. Дома, на Семицветье остался.
— Ничего себе котик. Метр в холке, тонна весом, — усмехнулся Эрвин, скосившись назад, на пробитую в лесу просеку. Ирина потрясла пальцем у его носа:
— Больше в холке будет. Метра полтора. Но такой же ласковый. Зря ты его шуганул.
— Если бы по лесу шли — тогда да. А у людей еще неизвестно, как обернется.
Пояснил Эрвин, упрямо насупившись. Но клок шерсти спрятал в карман — аккуратно, защелкнув на пуговицу.
Лагерь проснулся уже. Воины «коммандо» скатали одеяла и разбрелись. Яго разговаривал с Эви — не пойми о чем, негромко посмеиваясь. Должно быть слушал рассказ Эви про «котика». В бехе проснулась Миа — встала, потянулась, протирая заспанные глаза. Увидела Ирину и Эрвина, входящих под руку из леса — улыбнулась, помахала рукой. Солнечный зайчик пробежал по лицу, раскрасив ей щеки доброй улыбкой. Потянуло дымком. Орлан, сложив крылья, сел на кормушку, постучал клювом по дереву. Клекотнул пару раз, намекая, скосив на Ирину большие черные глаза. Эрвин поискал глазами Лиианну
