— Мои стюарды перетряхнули все. Все! — торжественно подчеркнул он. — Не был забыт ни один угол в поселении!
— Только не говори мне что птичка улетела, — вздохнул Валдез.
— Ну знаете, под арестом он не был, — негодование Шэйми было явно неискренним. Он начал переминаться с ноги на ногу как приговоренный к смерти. Его спас крик из дома.
Борьба Джулы близилась к концу. Ее тело корчилось в последней агонии битвы, а слепые, белого мрамора глаза метались в поиске, но, как только Даниэлла вошла внутрь, юная женщина успокоилась и, сев, выпрямилась. Скопления темных опухолей распространялись по ее лицу и шее, делая девушку почти неузнаваемой.
Даниэлла наклонилась ближе к Джуле, чтобы расслышать два слова: «Джестартес… Мордесса».
Она умерла раньше, чем Даниэлла смогла ответить.
Валдез снял шляпу и начал ей обмахиваться.
— Мордесса, — прошелестел он, — Что это значит?
— Это… уф… это город-призрак. Покинутый город, — расстроенно ответил Шэйми. — Больше мы не знаем ничего, связанного с этим именем.
Отец Джулы поднялся на ноги, гнев высушил слезы на его лице.
— Мы знаем кое-что, связанное с этим именем. Расскажи им.
Шэйми принялся нервно вертеть в руках цепочку своего ранга.
— Это чумная деревня, — не поднимая глаз проговорила старуха.
Валдез взял Шэйми за воротник и потащил в сторону, чтобы поговорить с ним тет-а-тет.
— Значит это случалось раньше.
Шэйми чувствовал, как почва быстро уходит из под его ног.
— М-может быть, — он заикался. — Я не знаю. Симптомы похожи.
— Расскажи о Мордессе, — предложил Валдез.
— Это было очень давно. Сотню лет назад по меньшей мере. Была вспышка болезни.
— Другой псайкер?
— Псайкер, ведьма — да я без понятия! Кто-то с этой вашей силой, — он вызывающе посмотрел на своего дознавателя. — Нет, Империум никогда не услышит об этом. Говорю еще раз, мы, кабеллане, сами можем позаботиться о себе.
Мордесса. Название пульсировало в душе Даниэллы. Шэйми говорил правду, по крайней мере говорил так, как понимал, но было еще что-то. Мордесса. Старое название, намного старше первых колоннистов Кабеллы, даже, наверное, старше самого Империума. Тень борьбы, что древнее чем память, перышком коснулась ее разума и тут же исчезла.
— Ну так что, — спросила она, — что было сделано?
Шэйми сел и спрятал лицо в ладонях.
— Наша колония сравнительно новая, первые постройки принадлежат Эре Раздора. Города и деревни маленькие, легко контролируемые. Поставили охрану, никто не имел права войти или выйти из деревни.
Даниэлла не прекращала сканирование.
— А потом?
Шэйми пожал плечами.
— Потом? — лицо отца было красным и одутловатым. — Потом они сожгли деревню. Сотни мужчин, женщин и детей. С тех пор там никто не живет.
— Вы думаете, Джестартес мог уйти туда?
Старик горько рассмеялся.
— Куда еще идти прокаженному?
Валдез потащил безвольного Шэйми обратно в здание администрации, дабы оформить кое-какие приказы. Пугающие новости лишь обострили его природные инстинкты войны. Впервые с аварии Даниэлла увидела, как ощущение цели придало ему сил.
— Я хочу лошадей. И лучше бы тебе выделить полдюжины людей, вооруженных, конечно. Ах да, — он сделал паузу, мельком глянув на накрытые носилки, — проследи чтобы тело сожгли.
— Это сложно, — пробормотал Шэйми, — мертвых на Кабелле традиционно хоронят.
— Сожги это, — тон прозвучал отнюдь не как просьба. По лицу инквизитора скользнула короткая улыбка, когда он подошел к носилкам. — Или ты хотел бы сам похоронить ее?
Инквизитор приподнял саван, и по внутреннему двору распространилось зловоние разложения. Даниэлла бросила взгляд на тело и тут же отвела
