И поспешил удалиться на приличное расстояние от крыльца, благоразумно пропуская вперед безумно рванувшую толпу.
Кто бы ни заметал следы — он явно торопился сделать это побыстрее. Знать бы еще только, знали ли священники, что они принесли в дом?..
Глава 6
Причины
…А внутри волшебной фейской башенки темно-серым монолитом вздымались суровые горы, и хмурое небо нависало над неверной тропой, пряча вершины в сизых грозовых тучах. Стоило входной двери захлопнуться за нашими спинами, как она тотчас пропала, отрезая нас от реальности, и единственным источником света осталась пронзительно-рыжая листва чахлых деревьев, еле как зацепившихся за крутые склоны.
— Ностальгия замучила? — немедленно заулыбался Тамаз, едва оценив зловещий пейзаж. Будто и вовсе не заметив замешательства гостей, Тарри раздраженно поморщилась и направилась вверх по единственной тропке, безжалостно давя ногами опавшие листья, — но те лишь разгорались ярче под ее шагами. Ее братец явно не собирался ничего объяснять, и нам не оставалось ничего, кроме как идти следом за феей.
За поворотом тропка уперлась в тупик. С трех сторон подступали скалы, и туманная темнота стала бы совсем неуютной, если бы прямо посреди ущелья не обнаружился накрытый стол и несколько горящих фонарей.
Разговор явно предстоял долгий.
Чтобы он не стал еще дольше из-за неуместно вежливых расшаркиваний (после такой-то встречи!), безупречного ирейского мерзавца единогласным решением отправили заваривать чай. По сказочной фейской башенке незамедлительно поплыл такой аромат, что мы (хоть и с некоторым опозданием) поняли, что способ сократить переговоры был выбран неверно, а Его Высочество встрял как минимум на еще один чайник.
Тарри кипятилась почище этого самого чайника, то и дело срываясь на ругань в адрес любимого братца. Тамаз невозмутимо восседал во главе стола, всем своим видом намекая, что первая чашка — его, и все тут. Фирс воодушевленно набрасывал на выпрошенном у Тарри листе ее же профиль, до жути похожий на профиль нашего фея, а я умилялась на воцарившуюся идиллию и не знала, с чего бы начать. Та, Что Сильнее, как назло, только надрывно выла и шипела, требуя проверить нальмский чай на яд (желательно — несколькими способами), и помогать мне явно не собиралась.
Пришлось дожидаться явления народу Эльданны с чайником, и, когда он вплыл в ущелье, усердно благоухая какими-то травами, я уже была готова рычать в голос, требуя разрешения нырнуть-таки в этот демонов портал. Однако благородный ирейский засранец действовал на окружающих необъяснимо нелогичным образом.
Увидев его, Тарри вдруг успокоилась и протянула ему чашку, а туман, нависавший над столом и мешавший дышать, рассеялся. Тамаз ощутимо расслабился и откинулся на спинку стула.
— Ну, — тяжело вздохнула фея, — рассказывай. Что на этот раз? Надеюсь, в спальню хелльской принцессы ты посреди ночи не вваливался?
— Э-э… — несколько растерялась я, потому что — таки да, вваливался. Да кто вообще этого не делал, скажите на милость?!
Тамаз покосился на меня и нервно расхохотался. Фея безнадежно махнула рукой.
— Это своего рода семейная шуточка, — пояснила Тарри. — Маз не рассказывал?
— Он вообще ни демона не рассказывал, — сдал его Фирс, уткнувшись носом в чашку и явно не собираясь оттуда выныривать — ну, разве что за второй порцией чая.
— Вот как? Да, это вполне в его стиле, — хмыкнула Тарри.
— Когда Тарри приказали выметаться из Сейвенхолла, я рассердился, — исподлобья оглядев всю компанию, сознался Тамаз. — И, не поинтересовавшись временем суток на протиположном конце аномалии, открыл портал прямиком в покои Светлой Леди, чтобы потребовать обжаловать решение суда. В общем… Владычица… была не очень рада. Собственно, поэтому меня и выставили, — величайшее сокровище Сказочного Народца виновато пожало плечами, больше не собираясь выдавать никаких подробностей.
— Будет ли дозволено спросить, — тут же влез Его Высочество, — почему леди Тарри получила такой приказ?
После этой фразы последовала неловкая пауза. Фея с интересом рассматривала принца, удивленная не то постановкой вопроса, не то тем, что задал его тип на редкость бандитской наружности: рассеять иллюзию тенерианского контрабандиста, само собой, никто не догадался.
— Нет, — невозмутимо ответил вместо сестры Тамаз. — И я был бы до неприличия благодарен, если сейчас обойдется безо всяких там: «При всем уважении, Тамаз, я спрашивал леди Тарри». Я не хочу, чтобы кто-либо еще это узнал, потому как после этого мне лично придется всех угробить. Мы с сестрой живы только потому, что фея никогда не убьет другую фею. Но к чужакам такой закон неприменим.
Эльданна Ирейи, уже открывший рот (несомненно, для этой самой реплики), чуть нахмурился и, к всеобщему облегчению, заткнулся. Тарри, убедившись, что больше никаких этикетных выпадов за столом не последует, повернулась к брату и выжидательно вскинула левую бровь.
— А теперь объясни мне, — попросила она, — на кой ляд тебе сдался заблокированный портал домой? Едва ты объявишься в Сейвенхолле, сработает
