Лора опустила глаза, поправила закрытую папку, лежащую перед ней на столе, и откашлялась. От улыбки не осталось и следа, ей явно было не по себе. Волосы она, как обычно, собрала на затылке. Она была в белом халате, на носу – очки в прямоугольной оправе.
– Я тебе через секунду все объясню, но прежде мне очень важно кое-что узнать. Мы с Роджером хотим помочь тебе и…
– Ладно, кончай волынку. О чем именно ты хотела меня спросить?
Лора набрала в грудь воздуха:
– Вчера ты сказал Роджеру, что мы собираемся запереть тебя в «Лавендер Мемориэл» потому, что ты все знаешь. Что ты имел в виду?
– Да тут нечего объяснять. Вот что я имел в виду. – Тед опять продемонстрировал свои наручники.
– Кто тебе об этом сказал?
– Какая разница, кто мне об этом сказал? Главное, что так оно и вышло.
– Это был Уэнделл?
Молчание.
Тед вспомнил о разговоре с Уэнделлом в кладовке для инструментов на заброшенной фабрике.
– Стоп, Лора. Теперь твоя очередь отвечать.
Лора с Роджером обменялись взглядом, смысл которого от Теда ускользнул. Доктор кивнула, раскрыла папку и перевернула ее, чтобы Теду было удобней смотреть; точно так же, как делал Линч у него в гостиной. Только на этот раз в папке не оказалось материалов уголовного дела. В ней лежала магнитно-резонансная томограмма его собственного мозга. Тед тут же узнал снимки, которые показывал ему Кармайкл у себя в кабинете. На каждом уголке стояло «Т. Маккей».
– Узнаешь?
– Конечно. Вот опухоль.
Тед указал на зону, чуть более темную, чем все остальное.
– У тебя нет опухоли, Тед.
Доктор обернулась к темному стеклу и махнула рукой. Через мгновение дверь в кабинет открылась.
– Здравствуй, Тед.
Вошел Кармайкл: руки в карманах, на лице скорбь, как у вестника, вынужденного сообщить неприятную новость.
– Боюсь, все, что сказала тебе доктор Хилл, правда, – произнес он прямо с порога, затем обошел стол и сел напротив Теда. Теперь собеседников у него стало трое.
– Я попросила Кармайкла приехать в «Лавендер», чтобы подтвердить тебе это лично, – пояснила Лора.
Доктор кивнул.
– Никакого затемнения обнаружено не было, – сказал он спокойно. – Когда пришли первые результаты, я сказал тебе, что твой мозг в полной исправности, а причина головных болей, скорее всего, в другом, и мы будем искать ее вместе, как делаем всегда. Ты пришел в ярость и, только когда я сказал, что для надежности мы повторим исследование, стал успокаиваться. Я надеялся выиграть время, потому что в мозгу у тебя нет ни следа опухоли, и я знал, что результат будет тот же.
Тед никак не прореагировал.
– Ты ничего этого не помнишь? – спросила Лора.
– Вы подменили результаты. Кто мне докажет, что это снимки моей головы?
– Извини, – сказал Кармайкл.
– А тогда откуда головные боли, спутанность сознания? – Только тут Тед выдал свое отчаяние. – Опухоль может быть маленькой или оказаться там, где МРТ не в состоянии ее обнаружить. Я читал об этом. Не пытайтесь меня обманывать.
– Мы будем продолжать лечение, чтобы помочь тебе в…
– Помочь! Ты ничего не понимаешь, Лора. Я вообще чудом оказался на твоих последних сеансах. Если бы все шло по плану, я бы сейчас валялся в собственном кабинете с пулей в башке. – Тед усмехнулся. – Смешно. Но если бы не чертов Линч, так бы и было.
Он приставил указательный палец к виску и изобразил звук выстрела.
Доктора переглянулись.
– В чем дело? – встрепенулся Тед. – Хватит обращаться со мной, как с психом!
Он вскочил как подброшенный пружиной, стул отлетел назад. Ни один из его собеседников не проявил ни малейшей тревоги. Они спокойно наблюдали за тем, как он ходит кругами.
